Карамон заплакал.
- Я хотел спасти ее... - содрогаясь от боли, прошептал Тас. - Я не
сумел...
- Ты спас ее, Тас, - задыхаясь от слез, выговорил Карамон. - Она
жива. Она просто ранена. Она выздоровеет, Тас...
- Правда?.. - Лихорадочно горевшие глаза кендера озарились внутренним
светом, потом начали тускнеть. - Не сердись, Карамон, но... я, похоже, не
выздоровею... Ну да ничего, ты не волнуйся... я зато Флинта скоро увижу...
он меня ждет... Хватит ему скучать там одному... и вообще... не надо было
ему туда без меня уходить...
- Что с ним? - спросил Карамон неслышно подошедшего брата. Не тратя
времени даром, Рейстлин склонился над кендером, чей шепот уже перешел в
бессвязное бормотание.
- Яд, - коротко ответил маг, глянув на золотую иголочку,
поблескивавшую в факельном свете. Протянув руку, он несильно толкнул
дверь. Щелкнул замок, и она повернулась на петлях, слегка приотворяясь.
Снаружи раздавались вопли и визг: солдатня и неракские невольники
разбегались кто куда из рушащегося Храма, а небеса над ними содрогались от
надсадного рева драконов. Повелители бились между собой, выясняя, кто же
среди них сильнейший в этом новом, изменившемся мире. Рейстлин прислушался
к шуму и задумчиво улыбнулся...
Рука брата, стиснувшая плечо мага, прервала его размышления.
- Ты можешь помочь ему? - спросил Карамон.
Рейстлин покосился на умирающего кендера.
- Слишком далеко он ушел, - холодно проговорил маг. - Я могу вернуть
его, но это потребует части моей силы. А мы отнюдь еще не в безопасности,
братец.
- Ты действительно можешь спасти его? - не унимался Карамон. -
Неужели у тебя хватит могущества, чтобы?..
Рейстлин пожал плечами:
- Разумеется.
Тика зашевелилась и села, обхватив руками больную голову.
- Карамон!.. - радостно закричала она. Потом она увидела Таса. - Ой,
нет... - прошептала она. И, забыв о собственной боли, тронула
окровавленной ладонью его горячечный лоб. Глаза кендера широко
распахнулись от прикосновения, но Тику он не узнал. Он закричал от боли.
Его крики не могли заглушить топота когтистых лап, бегом
приближавшихся по коридору.
Рейстлин снова посмотрел на брата. Тот по-прежнему обнимал Таса.
Рейстлин хорошо знал, на какую нежность были способны огромные ладони
богатыря.
"Вот так же он и меня обнимал", - подумалось магу. Он смотрел на
кендера, а в памяти проносились яркие, памятные дни их юности, картины
беззаботных путешествий вместе с Флинтом... которого больше не было. И
Стурма не было. Солнечные дни, когда на утехинских валлинах распускались
зеленые почки... вечеринки в "Последнем Приюте"... от которого остались
теперь одни головешки. Как и от сожженных валлинов.
- Пусть это будет моим последним долгом, - сказал он вслух. - Я
расплачусь сполна. - И, не обращая внимания на исполненный благодарности
взгляд Карамона, велел: - Уложи его и поди уйми драконидов. Это заклинание
потребует от меня полного сосредоточения. Ни под каким видом не допускай
их сюда и не позволяй мне помешать!
Карамон бережно опустил Таса на пол у ног волшебника. Глаза кендера
уже закатились, тело судорожно подергивалось, коченея, из горла рвался
хрип.
- Не забудь, брат, что на тебе офицерские латы, - еще раз напомнил
Рейстлин, запуская руку в один из множества тайных кармашков, которыми
изобиловали его бархатные одеяния. - Пустись на хитрость... если сумеешь.
- Ясно, - Карамон бросил последний взгляд на Таса и расправил плечи:
- Давай, Тика, укладывайся обратно. Притворись, что ты без сознания...
Девушка кивнула и опустилась на пол, послушно закрывая глаза.
Рейстлин слышал, как Карамон с лязгом удалился по коридору, слышал, как
там зазвучал его низкий, гулкий бас... Потом маг сосредоточился для
произнесения заклятия, позабыв и о брате, и о приближавшихся драконидах.
Вынув из внутреннего кармашка мягко лучащуюся белую жемчужину,
Рейстлин крепко сжал ее в одной руке, а в другую взял серо-зеленый листок.
Раздвинув судорожно сжатые челюсти кендера, Рейстлин засунул листок под
распухший язык Тассельхофа. Некоторое время маг пристально смотрел на
жемчужину, припоминая мудреные слова заклинания. Он мысленно проговорил их
несколько раз, пока не уверился, что твердо помнит нужный порядок слов и
правильно произнесет каждое. Он знал, что шанс у него был только один,
второго не будет. Мало того. Если он сделает хоть что-то не так, кендер
умрет наверняка, и с ним, весьма вероятно, погибнет он сам.
Прижав жемчужину к своей груди против сердца, Рейстлин закрыл глаза и
начал произносить заклинание. Шесть раз пропел он каждую его строчку,
каждый раз играя голосом чуть-чуть по-другому. И с восторгом ощутил, как
магическая энергия пробежала по его жилам и, восприняв частицу его
собственной жизненной силы, заключила ее в жемчужину.
Довершив начальную стадию заклинания, Рейстлин нагнулся, держа
сияющий шарик над сердцем Тассельхофа. Снова закрыл глаза и опять начал
читать заклинание, только теперь уже задом наперед. При этом он медленно
крошил пальцами жемчужину, осыпая радужным порошком застывшее тело
кендера. Кончив, Рейстлин устало открыл глаза и с торжеством увидел, как
гримаса смертной муки покидает мальчишескую рожицу кендера, сменяясь
блаженным покоем.
Тас открыл глаза.
- Ой! Рейстлин! Я... тьфу! - И Тас выплюнул зеленый листок. - Бр-р,
какая гадость! Откуда она взялась у меня во рту?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146