Спортивная сумка через плечо, тяжелые чёрные ботинки на ногах. Пока
Татьяна работала на компьютере с диагностической программой, мы обменя-
лись мнениями с отцом.
- Была Зинаида Степановна, - начал я как можно более нейтрально.
- Знаю, что была. Сами же видели, какая она, - вздохнул Алексей
Гаврилович. Позавчера, когда Вы спросили, какие у неё с Таней отношения, я
подумал, что, собственно говоря, никаких. Но как-то неловко было говорить
так. А вообще-то она тяжёлый человек. Начальник цеха. Всё время с людьми.
Работа, знаете ли, такая.
- Татьяна с матерью не контачит, - перебил я Алексея Гавриловича.
- Общий язык они давно уже потеряли. Впрочем, я не могу сказать, что они
ругаются, знаете, как бывает у дочерей с матерями. А у них... Так... Каждая сама
по себе.
- Вы... - я не успел вымолвить и слова, как Алексей Гаврилович продолжил,
словно предугадал мои мысли.
- Я как бы пытался помочь им наладить отношения. И на дачу вместе
ездили, трудились вместе, и гостей приглашали, и всей семьей в театр... Не
получилось. Что-то в них то ли сломалось, то ли... Не понимаю. Хотя думаю,
характер Зины здесь виноват. Она у меня - сержант в юбке. А Танюша...
Как раз в этот момент в комнате появилась Татьяна в сопровождении моего
сотрудника, державшего в руках психограмму. Я взял листок с психограммой.
действительно был типичен для сензитивных, т.е. чувственных, тревожных,
совестливых натур, правдивых, склонных к глубоким переживаниям, из тех,
которые болезненно реагируют на душевную чёрствость и равнодушие.
Беседа с Татьяной дополнила впечатления, обрисовав картину, которая
поневоле ассоциировалась у меня с образом астрономической чёрной дыры,
центром которой была Зинаида Степановна, а юная планета Татьяна пыталась
вырваться из объятий чёрного карлика, и именно притяжение Андрея, если
оставаться в пределах этой метафоры, служило как бы такой вспомогательной
несущей системой.
Но метафора метафорой, а жизнь - жизнью. Спустя минут двадцать после
начала нашей с Таней беседы, пока отец нервно листал страницы популярных
журналов в соседней комнате, оказалось, что девушка в свои неполные
семнадцать лет удивительно реалистично ориентируется и в своей семейной, и
в своей житейской ситуациях. Несмотря на влюблённость и эмоциональное
увлечение Андреем, Татьяна спокойно сообщила, как о давно решенном для
себя деле, о том, что "дома" у неё вообще жить невозможно.
- Я ума не приложу, как отец столько лет выдерживал с мамой. Сейчас же
я его прекрасно понимаю. Я была для него психологической отдушиной. Может,
на мне-то всё и держалось. А теперь... Теперь я его покидаю. Но что делать?
Такова жизнь... Вы не думайте, что я уцепилась за Андрея, чтоб сбежать из дому.
Нет. Но мне кажется, - Татьяна помолчала, - мне кажется, сама судьба послала
мне это спасение. Вы же видите, я не сумасшедшая. Я не играю в любовь. Я
хочу закончить школу, поступить на... (Татьяна даже назвала факультет), а
осенью, если всё будет благополучно, мы поженимся.
- Где же Вы собираетесь жить? - задал я сакраментальный вопрос.
- Родители Андрея достраивают себе дом под Киевом. Мы будем жить в их
квартире.
- Тебя не беспокоит что у Андрея нет образования?
- Он собирается поступать в строительный техникум, колледж то есть. Будем
вместе готовиться.
Через несколько минут, когда к нам присоединился приглашенный мною
Алексей Гаврилович, мы договорились о том, что отец с дочерью придут на
консультацию ещё, по крайней мере, несколько раз. Но каждый уже по своему,
отдельному расписанию.
Прошло еще две или три недели. Я встречался со всеми тремя: дочерью,
отцом, матерью. Динамика психических состояний каждого удивительно точно
соответствовала ожидаемой - Татьяна становилась всё спокойнее и доброже-
лательнее; Алексей Гаврилович всё грустнел и грустнел, хотя его грусть про-
питывалась нотками примиренности и какого-то прощального просветления.
Никаких перемен не происходило только с Зинаидой Степановной.
С Андреем встретиться не пришлось. То ли он не захотел прийти, то ли
Татьяна не пожелала склонить его ко встрече с психологом.
Где-то ещё месяца через два Алексей Гаврилович пришёл на последнюю
встречу. У него теперь был вид спокойного и сосредоточенного человека,
который принял решение.
Что ж, - сказал он на прощание, - жизнь есть жизнь. Дети вырастают. Жаль
только, очень жаль, что так рано приходится прощаться с дочкой. Не такой бы
судьбы хотелось для неё. Но что ж... Ничего не поделаешь. Я не всесилен. Жаль,
что девочка так ломает свою судьбу. Но самое страшное здесь то, что наша,
родительская семья не стала для неё уютным гнездом, настоящим родительским
домом. Слишком рано вынуждена она искать место для собственного гнезда. А
хватит ли сил построить? Слишком рано...
Прошло ещё некоторое время. Снова наступила осень. Совершенно случайно
я узнал, что Татьяна успешно закончила школу, поступила в университет, а в
ноябре состоялась свадьба.
Кто знает, как сложится супружеская жизнь Татьяны и Андрея. Они ведь в
самом деле ещё слишком молоды. Но хотелось бы надеяться, что в их новой
семье каждый из них и, конечно, дети, если родятся, будут чувствовать себя
именно дома, в любви, в безопасности и в согласии. Чтобы не пришлось
кому-нибудь из них спасаться от собственного дома в друзьях, в вине или даже
в любви, как Татьяне.
Вопросы для самостоятельной работы
Вышеизложенная история представляет собой одну из типичных ситуаций в
практике психологического консультирования, когда в психологической по-
мощи нуждается не только человек, обратившийся за ней, но и вся семья, членом
которой он является.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119