- Иногда мне хочется тебя отшлепать, - обрел наконец дар речи Такэда.
- Ведешь себя, как мальчишка.
- Нельзя, - проворчал Никита. - Я Посланник.
Селкит, появившаяся на вернаде, с недоумением обвела взглядом
хохочущих гостей.
На время кемтессий половина Соут-Хорра вплоть до моста в старый город
с пирамидами-усыпальницами охранялась кемтурамивоинами, призванными под.
знамена Закона и Мира. И еще ни разу со времен Падения, как называли на
Айгюптосе битву сил Тьмы и Света, кемтессий не были отменены из-за
каких-либо серьезных "партизанских" действий оставшихся в живых слуг
демонов-итв вроде кинноров, призрачной нежити - Мороков, мбори,
получерепах-полукрокодилов, и невидимок-баку, "сосудов Сатаны",
находящихся с раруггами.
Все это сообщила Никите Селкит перед открытием праздника, но тот и
без ее успокоения не чувствовал тревоги, уйдя с головой в репетиции
(танцевал он один, без свидетелей, не впустив в комнату, выделенную
Зу-л-Кифлом, даже Такэду, и пытаясь решить рпроблему звукового
сопровождения своего танца. Никогда раньше он не чувствовал такого
подъема, желания выступить на пределе, изумить местных "театралов" и...
покорить воображение Селкит.
Своеобразная красота девушки будоражила кровь, опьяняла, кружила
голову и звала к подвигам. О том, что будет с ним завтра, как повернутся
события, Сухов не задумывался. Самое интересное, что воспоминания о
Ксении, остужающие разгоряченное сердце, порождающие глухую досаду
неизвестно на кого, раздвоенность и плохое настроение, вспыхивали именно
от встреч с Селкит, хотя Никита старался не анализировать причин их
появления. Но то и дело в памяти всплывал образ Ксении: от случайного ли
жеста Селкит, от ее низкого, с бархатным тембром, смеха или от взлета
бровей, когда она удивлялась чему-то. И душа бежала сама от себя, исходя
странной тоской и бесформенными желаниями счастья...
Танцевальный конкурс кемтессий завершал праздник, следуя за
состязаниями борцов и конкурсом певцов. Никита вознамерился было
поучаствовать и в борьбе, показать класс, по ироническому замечанию
Такэды, но Толе хотя и с трудом удалось уговорить друга не делать этого.
- Если ты победишь - в этом не будет ничего удивительного, - привел
он решающий аргумент. - Благодаря Селкит о тебе и так уже идет слава
мастера единоборств. А вот если ты победишь в танце, сыграв на контрастах
силы и гибкости, о тебе будут слагать легенды.
- Убедил, - кивнул Никита, с озабоченным видом. - Единственный прокол
- музыка. Под рокот тамтамов мой танец не будет смотреться как должно.
Такэда промолчал, одаако, улучив момент, поговорил на эту тему с
Зу-л-Кифлом, и маг к вечеру принес откуда-то самый настоящий плейер с
записью той самой мелодии, под которую танцевал Сухов перед встречей с
Вестником.
- Как вам это удалось?! - Изумлению танцора не было предела.
Номарх в ответ только рассмеялся, исчезая по обыкновению, а Такэда,
повертев плейер, философски заметил:
- Пути и дела мага неисповедимы. Мне кажется, что эта штучка только
видится нам плейером, на самом деле Зу-л-Кифл мог прозондировать твой мозг
и вытащить оттуда музыку, оформив ее под привычный нам аппарат.
Никита не возражал, довольный тем, что его проблема разрешилась.
Танцевальная часть кемтессий проходила на площади, окруженной
"сфинксами", перед гигантским мавзолеем последнего кемтарха Риангомбе.
Четыре "улицы"-аллеи спускались к площади уступами, образовав своеобразный
амфитеатр, заполненный зрителями до отказа. Зрители располагались на
террасах-ступенях амфитеатра стоя, что живо напомнило землянам их
последний "конкурс" на выживание в мире индейской цивилизации.
Женщины выступали раньше, танцуя под "оркестр", состоящий из шести
разнокалиберных барабанов и двух длинных, полуметрового диаметра, труб с
отверстиями, издававших при шлепке по ним ладонью звуки, которые
напоминали свист и кваканье одновременно. Танцевали поодиночке и парами, и
целыми группами, и даже Такэда, никогда не реагировавший на женскую
красоту, был заворожен ритмом, пластикой почти обнаженных женских тел,
красотой и отточенностью их движений и поз, общим настроем легкости,
грациозности, жизнеутверждающей силы и радости.
Селкит, танцевавшая в кисейной накидке и юбке из переливающихся всеми
цветами радуги змеиных шкур, с прической в стиле "голова Нефертити", как
назвал ее для себя Толя, победила дважды: в танцах индивидуальных и в паре
с девушкой, похожей на нее, как сестра-близнец. Радостная, возбужденная,
невероятно красивая, увенчанная короной и венками из огромных белых
цветов, похожих на улыбающееся человеческое лицо, она нашла Такэду "на
трибуне" рядом с отцом, и Толя, ревниво следивший за Никитой, с грустью
подумал, что винить Сухова не в чем: такая сказочная красота могла бы
увлечь и Будду.
Наступил черед мужчин, среди которых единственным представителем
белой расы был Сухов. Он выступал седьмым, практически после основных
конкурентов, достоинства которых прокомментировала Селкит. Танцевали они
великолепно, продемонстрировав каскад фигур и движений, отточенных
поколениями искусных меднокожих "балетмейстеров", базирующихся на чувстве
ритма и врожденной пластике, но Такэда видел выступление Сухова на Земле и
ждал чуда, испытывая самый настоящий "мандраж", как перед выступлением на
татами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233