То и дело
наплывало ощущение, будто погребенный в башне прах монстра собирается в
призрачную жуткую фигуру, которая оживает и вот-вот выберется из своей
гробницы.
- Как ты узнал о могильниках, о самом поле? Весть? Почему бы тебе
таким же манером не выйти на мага?
- Пробовал, не получается. Может быть, экранирует здешнее пси-поле,
может, он не хочет себя обнаруживать, как Уэтль на Астаамтотле. Я же
говорил, Русь неспокойна и все время защищается, хотя, в отличие от
земной, победила и хазарский каганат, и гуннов, готов и печенегов, варягов
и половцев, норманнов и балтов, и татаро-монголов. Здесь, в этом мире, на
планете, которой дали название Олирна, Свентана-Русь еще не знала плена и
рабства, хотя нашествия идут волна за волной, разве что география
вторжений другая, да климат, да названия племен и народов слегка
отличаются от земных. Кстати, Книга Бездн, осколки которой Вуккуб собирает
по всем хронам, а не только на Земле, пишется здесь.
Такэда, сраженный известием, присвистнул.
Они углубились в лес, но не успели пройти и километра, как вышли на
тропу, где их ждал сгорбившийся, но тем не менее высокий, выше Никиты,
седой, как лунь, старик с длинной белей бородой.
Он был одет в такой же седой, как он сам, меховой тулуп, опирался на
посох руками в черных перчатках, а на плече у него сидел филин и зорко
глядел на приближавшихся людей умными желтыми глазами. Старик казался
суровым, спокойным и доброжелательным и одновременно отталкивал. Стоял он
неподвижно и прочно, будто поджидал землян специально.
- Приветствую вас, добрые люди, - слегка поклонился старик.
Голос его шел, казалось, из груди, басовито-хриплый, тихий и
выразительный, и говорил он по-русски! То есть слова звучали, как русские,
хотя и с удивительным акцентом, налетом древности и исчезнувших понятий.
Лингаер лишь уточнял смысл речи, а не переводил.
- Кто бы вы ни были, людины или обели, мир вам.
- Мир и вам, - поклонился Никита, украдкой глянув на эрцхаор: в
глубине камня плыли, переходя друг в друга, искаженные геометрические
фигуры - треугольники, квадраты, ромбы. Индикатор почему-то никак не мог
определить, кто перед ними, друг или враг.
- Ищете кого, чужестранцы? - задал вопрос старик. Филин встрепенулся,
мигнул, открыл клюв, прошипел нечто вроде: "Гыхрухух-ищщах", -
быстро-быстро задышал зобом и снова замер. "Чужестранцы, - повторил про
себя Никита, не зная, что отвечать. - А старик-то непрост. Он не удивился,
встретив их в глухом лесу, это раз. Не удивился ни двойной нашей речи, ни
костюмам, это два. Кстати, следовало бы костюмам придать форму здешних
одежд. И что он здесь делает, возле Чертова Кладбища? Где никто не живет?"
- Ищем, дедушка, - ответил танцор наконец. - Дорогу в стольный град.
- Стало быть, стольный град, - в раздумьи повторил старик. -
Далеконько вам идти, странники. До Древлянска, стольного града нашего
великого князя Мстиши, более трехсор верст будет, да все лесом, буреломом,
болотами. А трактом ежели идти - крюк будет верст в сто, да лихие люди -
ватага на ватаге, - да звери дикие.
В такой одежонке и без оружия не дойдете, чужеземцы.
- А что вы нам посоветуете, дедушка? Может нам помочь кто-нибудь?
Коней дать, одолжить?
- На комонях оно, конечно, быстрее будет, однак, кто ж вам их даст?
Но советом помочь могу. Версты через три тропинка приведет вас в урему.
Как доберетесь, свертайте ошуюю и выйдете к избе, там живет моя
знакомая...
- Баба Яга, - буркнул Такэда.
Старик сверкнул глазами, а филин заорал, снова проскрипел несколько
невнятных слов и затих.
- Откуда вы ее знаете?
- Слухом земля полнится, - улыбнулся Никита, сообразив, что Толя
своей шуткой попал в точку. - Спасибо за совет.
Старик поднял посох, направляя его в грудь Сухова. Тот напрягся,
заставляя диморфанта увеличить защитный потенциал, но ничего не произошло.
Конец посоха, светящийся, как головешка, отклонился влево.
- Туда не ходите, заблудитесь в едоме, а того хуже - увязнете в зело
пакостной мшаре.
- Спасибо, дедушка. Как вас звать-величать?
- Витий Праселк. - Старик слегка ударил посохом в тропинку... и
оказался в десяти шагах дальше, хотя не сделал ни одного движения. Стоял и
смотрел из-под кустистых бровей на обалдевших землян строго и задумчиво.
Еще раз ударил посохом о землю, переместился метров на пятнадцать дальше,
за кусты. Затем исчез.
- Витий, - сказал Такэда сипло, - это по-моему не имя, а от слова
"витьство" - колдовство. Значит, встречал нас колдун, волхв. На чьей он
стороне, как ты думаешь?
- Черная рука, - пробормотал Никита. - Ты разве не заметил?
У него была черная рука, словно в перчатке.
- То, о чем нас предупреждал Вуккуб. Дьяволы! Быстро они нас
вычисляют. Только странно: если он - охотник, "чекист", почему он не
напал? На безоружных?
- Забыл спросить. Хотя странно, конечно. Может, я ошибаюсь.
Но рука у него действительно была черная.
- Значит, к его знакомой бабе Яге не пойдем?
- Отчего же, сходим, любопытно посмотреть на старушку, о которой
столько сказано в русском фольклоре. Соответствует ли образ? К тому же,
попытка не пытка, вдруг, да получим помощь?
Такэда хмыкнул.
- Да и мне интересно, честно говоря. В крайнем случае, за неимением
Ивашки, скормишь ей меня.
Никита свернул с тропинки в лес в направлении, в котором волхв
Праселк велел им идти. Толя шагнул за ним и шарахнулся в сторону,
вскрикнув:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233