— Впервые за последние сотни лет, — вступил в разговор паравачи. — у нас появился Высокий Убар, Единый Убар народов фургонов!Камчак поднялся с трона и, скинув со своих плеч мантию тарианского убара, остался в обычном одеянии тачака.Трое убаров одновременно простерли к нему руки.— Высоким Убаром объявлен Камчак! — в один голос оповестили они.По всему залу прошел гул возбужденных голосов.— Камчак — Единый Убар народов фургонов! — воодушевленно кричали присутствующие.Камчак поднял руку, призывая к тишине.— Каждый из вас, — начал он, — катайев, кассаров, паравачей — имеет своих собственных босков и свои фургоны. Вы ведете раздольную жизнь, за исключением дней войны, когда вы объединяетесь против общего неприятеля, и тогда никто не может выстоять против народов фургонов. Мы можем жить порознь, но каждое из наших племен входит в состав народов фургонов, и то, что разделяет нас, гораздо меньше, чем то, что нас объединяет: каждый из нас знает, что нельзя напрасно убить боска и что следует быть гордым и храбрым и ценой своей жизни защищать своих женщин и свои фургоны. Мы знаем, что нужно быть сильным и свободным, а что может сделать нас более сильными, чем наше объединение? Объединимся же и станем сильными и свободными! Да будет так!Трое пришедших к Камчаку людей и сам убар тачаков протянули друг к другу руки и соединили их вместе.— Да будет так! — в один голос заявили они — Да будет так навечно!Они расступились и пропустили Камчака вперед, выстроившись у него за спиной.— Да здравствует Камчак! — воскликнули они. — Да здравствует Высокий Убар!— Да здравствует Единый Убар народов фургонов! — пронеслось по залу.Только поздно вечером все дела этого дня были решены и тронный зал опустел.С Камчаком остались лишь несколько тачакских командиров и наиболее заслуженных воинов, мы с Гарольдом и Африз с Хереной и Элизабет.Ушли и Альбрехт с Тенчикой и Дина. Интересный разговор произошел между девушками, прежде чем они покинули зал.Тенчика подошла к Дине.— На тебе уже нет ошейника, — заметила Дина.Тенчика застенчиво опустила глаза.— Да, — сказала она, — я свободна.— Теперь ты вернешься в Тарию? — спросила Дина.— Нет, — улыбаясь, ответила Тенчика. — Я остаюсь с Альбрехтом и фургонами.Альбрехт тем временем был занят разговором с Конрадом, убаром кассаров.— Вот, — протянула Тенчика Дине небольшой матерчатый сверток. — Это твое, ты это выиграла.Дина с удивлением развязала сверток и увидела в нем кольца и золотые украшения, переданные ей Альбрехтом за победу в соревнованиях по бегу от бола.— Возьми это, — настаивала Тенчика.— Он знает? — спросила Дина. — Конечно.— Он очень добр.— Я люблю его, — ответила Тенчика, поцеловав её на прощание и поспешно убегая прочь.Я подошел к Дине и взглянул на переданные ей украшения.— Для этого действительно нужно неплохо бегать, — заметил я.Она весело рассмеялась.— Здесь более чем достаточно драгоценностей, чтобы нанять себе помощников! — радостно потрясла она содержимым свертка. — Теперь я смогу снова открыть магазинчик моего отца и братьев!— Если хочешь, я дам тебе в сотню раз больше? — предложил я.— Нет, — с улыбкой отказалась она. — Это я выиграла. Я хочу сделать все самостоятельно.Она подняла вуаль с лица и быстро коснулась губами моей щеки.— Прощай, Тэрл Кэбот, — пробормотала она. — Желаю тебе всего хорошего.— И я желаю тебе всего хорошего, благородная Дина из Тарии, — ответил я.Она рассмеялась.— Глупый, глупый воин, — покачала она головой. — Я всего лишь дочь бедного пекаря!— Он был благородным, достойным человеком, — сказал я.— Спасибо тебе, — пробормотала она.— И дочь его — благородная, достойная женщина, — продолжал я. — К тому же очень красивая.Я не позволил закрыть ей лицо вуалью, пока не запечатлел у неё на губах прощальный поцелуй.Она опустила вуаль, прижала пальцы к своим губам, затем коснулась ими моих и поспешно оставила зал.Элизабет наблюдала за нами, явно ревнуя.— А она красивая, — мрачно отметила Элизабет.— Да, — согласился я и, посмотрев на нее, добавил: — Ты тоже.Лицо её расцвело улыбкой.— Я знаю, — горделиво сказала она.— Дерзкая девчонка, — усмехнулся я.— Горианской девушке нет нужды притворяться, будто она не знает, что красива, — возразила она.— Это верно, — согласился я. — Но почему ты сама решила, будто ты красивая?— Я не сама. Так говорил мой господин, — пожала она плечами. — Он ведь не обманывает, не так ли?— Не часто, — признался я. — Особенно в вещах столь важных.— К тому же я видела, какие взгляды бросают на меня мужчины, — заявила Элизабет, — и знаю, что за меня можно получить хорошую цену.От такой наглости я даже почувствовал легкое замешательство.— Наверное, целую пригоршню золотых монет, — как ни в чем не бывало продолжала Элизабет.— Пожалуй, — согласился я.— Значит, я красивая, — подвела она итог.— Верно.— Но ведь ты не продашь меня?— Пока нет. Посмотрим, сколько ещё ты будешь доставлять мне удовольствие.— Ох, Тэрл! — испуганно воскликнула она.— Господин, — поправил я.— Господин, — немедленно согласилась она.— Что ты хочешь сказать?— Что я буду очень стараться доставить тебе удовольствие, — с улыбкой пообещала она.— Значит, все будет в порядке, — заверил я её.— Я люблю тебя, — внезапно сорвалось с её губ. — Я люблю тебя, Тэрл Кэбот, мой господин.Она обняла меня за шею и крепко поцеловала.Я прижал её к себе, стараясь подольше удержать её губы в своих.Мне трудно было даже представить себе, что эта очаровательная красавица в ошейнике с моими инициалами, эта волнующая Элизабет Кардуэл в прошлом являлась молодой секретаршей с Земли, на долю которой выпало столько испытаний в чужих для неё бескрайних горианских степях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123