— Хотя бедная дурочка в это время была без сознания и даже не подозревала о той чести, которой она удостаивается. — Сафрар рассмеялся. — Между прочим, это принесло мне некоторый ущерб: я бы не отказался иметь её в качестве рабыни в своих Садах Наслаждений. Но он и слышать об этом не хотел, сказал, что послание принести должна именно она.— Кто «он»? — не понял я.— Человек с серым лицом, тот, что привез сюда девчонку на тарне, накачанную наркотиками.— Как его зовут?— Он всегда отказывался сказать мне свое имя.— И как вы его называли?— Господин. Он и был господином, платил, не скупясь.— Маленький жирный раб, — процедил сквозь зубы Гарольд.Сафрар пропустил оскорбление мимо ушей. Он рассмеялся и снова с удовольствием потер свои пухлые ручки.— Да, платил он очень хорошо, — повторил он.— А почему он не позволил вам оставить девушку у себя рабыней? — спросил я.— Она говорила на каком-то варварском языке. Как, кажется, и ты сам. План, если не ошибаюсь, состоял в том, что тачаки, прочтя записку, используют девчонку, чтобы отыскать тебя и затем убить. Но они этого не сделали.— Не сделали, — согласился я.— Ну, это не имеет никакого значения. Теперь не имеет, — уточнил Сафрар.Интересно, пронеслось у меня в голове, какую смерть он мне приготовил?— А как вы, ни разу не видев меня, уже знали о моем существовании? — спросил я.— Серолицый мне подробно тебя описал. А кроме того, я был уверен, что среди тачаков не найдется второго с такими волосами, как у тебя.Я почувствовал, как лицо у меня загорелось. Без какой-либо рациональной причины я иногда ощущал прилив ярости, когда кто-то из моих врагов или просто людей незнакомых упоминал о цвете моих волос.Думаю, это осталось ещё с тех невообразимо далеких детских лет, когда моя огненно-рыжая шевелюра являлась неизменным объектом насмешек моих сверстников и предметом ценнейших умозаключений моих родственников.— А как забавно мне было тогда на пиру упоминать о тебе и наблюдать за твоей реакцией, — признался Сафрар.Он с довольным видом рассмеялся.— Давай убьем его — и делу конец, — предложил паравачи.— Не вмешивайся, — оборвал его Гарольд, — с тобой никто не разговаривает.— Ну, отдай мне хотя бы этого, второго, — обращаясь к Сафрару, взмолился паравачи, указывая на Гарольда кайвой.— Может, ты его и получишь, — ответил торговец.Он поднялся на ноги и дважды хлопнул в ладоши.Сзади, из прохода, скрытого портьерой, появились четверо. Они толкали небольшую тележку, покрытую алой материей. На тележке в углублении я увидел предмет, поиски которого заставили меня проделать такой путь, рисковать и теперь, вероятно, даже расстаться с жизнью, — я увидел золотой шар.Никаких сомнений: это было то самое яйцо. В длину оно равнялось восемнадцати дюймам, а в самой широкой части — примерно одному футу.— Слишком жестоко, с твоей стороны, показывать ему эту вещицу, — лицемерно заявил Ха-Кил.— Ничего, именно ради неё он проделал такой путь и столько рисковал, — ответил торговец. — Пусть это будет ему наградой за труды.— Ради неё был убит Катайтачак, — заметил я.— Не только он, — сказал Сафрар, — и неизвестно еще, сколькие за неё погибнут.— Ты знаешь, что это такое? — спросил я Сафрара.— Нет, — ответил он, — но знаю, что для Царствующих Жрецов эта штука представляет большую ценность. — Он подошел к яйцу и провел по нему рукой. — Хотя и не понимаю, чем именно: она вовсе не золотая.— Похоже на яйцо, — заметил Ха-Кил.— Да, — кивнул Сафрар. — Что бы это ни было, по форме оно напоминает яйцо.— Может, это и в самом деле яйцо? — высказал предположение Ха-Кил.— Возможно, — согласился Сафрар. — Но для чего оно Царствующим Жрецам?— Кто знает? — пожал плечами Ха-Кил.— Ну, что? — глядя мне в лицо, поинтересовался Сафрар. — Ведь это за ним ты пришел в Тарию, не так ли?— Да, — признался я, — за ним.— Смотри, как просто все оказалось! — рассмеялся Сафрар.— Очень просто.Ха-Кил вытащил меч.— Дай мне поговорить с ним, как подобает двум воинам, — нетерпеливо кивнул он в мою сторону.— Нет! — закричал паравачи. — Отдай мне и его! Отдай мне их обоих!— Нет! — решительно возразил торговец. — Они оба — мои!Ха-Кил в бешенстве вогнал меч в ножны. Вне всяких сомнений, он хотел дать мне умереть почетной смертью, быстро. Его натура не принимала игрищ, которые, очевидно, приготовили для меня Сафрар с паравачи. Ха-Кил, может, и был вором и головорезом, но он также был уроженцем Ара и тарнсменом.— Вы сохранили эту вещь, — допытывался я, — чтобы отдать её своему нанимателю?— Да, — ответил Сафрар.— Он собирается вернуть её Царствующим Жрецам? — с невинным видом поинтересовался я.— Я не знаю, что он будет с ней делать, — сказал торговец. — Я получаю свое золото, которое, может быть, даст мне возможность стать самым богатым человеком Гора, а все остальное мне совершенно безразлично.— Если яйцо повреждено, — заметил я, — Царствующие Жрецы могут быть очень недовольны.— Насколько мне известно, — сказал Сафрар, — серолицый — один из Царствующих Жрецов. Иначе как бы он осмелился воспользоваться их именем для подписания записки, спрятанной в ошейнике?Я, конечно, знал, что этот человек не был Царствующим Жрецом. Но теперь, по крайней мере, мне стало понятно, что Сафрар не имел никакого представления о том, кем был этот серолицый человек или в чьих интересах он действует. Нет сомнений, что это тот самый мужчина, который доставил на эту планету Элизабет Кардуэл. Это он осматривал её с видом оценщика, проверял, подходит ли она на ту роль, которую он отводил ей в своей опасной игре.Следовательно, в его распоряжении имелись весьма развитые технологии, по крайней мере позволяющие ему совершать межпланетные полеты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123