В других случаях я обитаю у моего дяди, в столице.
– Но ведь это все – для кукол!
– Возможно, дорогая, для принца мы и есть куклы. Никто этого в точности не знает, поскольку его высочество принц Талиессин – загадка для всех, даже для собственной матери.
– Вы так свободно об этом говорите! – поражалась Эйле.
– Это потому, что я дворянин, – сообщил Ренье. – Поживёте с мое при королевском дворе, и вы тоже научитесь говорить о подобных проблемах легко. Так легко, словно это ваши проблемы, а не династические.
Эйле опустилась на игрушечный стульчик.
– Точь-в-точь куколка! – восхитился Ренье. – Кстати, у меня есть настоящая фарфоровая кукла. Подарок принца.
– Принц подарил вам куклу?
– Сидите. Не вскакивайте. Сломаете мебель. И вообще... – Ренье вдруг засиял обаятельнейшей из своих улыбок. – Раздевайтесь!
– Что? – пискнула Эйле.
– Я ваш друг?
– Да...
– Раздевайтесь!
Эйле вздохнула.
– Только не надо этих умудренных вздохов, – предупредил Ренье. – Вы больше не деревенская кумушка, сколько можно твердить. Вы – столичная штучка! Бельё можете оставить... А обувь – долой!
Он подошел к Эйле и сдернул с нее верхнее платье. Потрогал чулки – шелковые.
– Сойдет, – пробормотал он. – А вот прическа никуда не годится...
Он подскочил к одному из шкафчиков и распахнул дверцы. Шкафчик был изумительной работы, из темной породы дерева, с перламутровыми инкрустациями, изображающими битву птиц и лягушек. Внутри обнаружилось множество платьиц с оборочками, сшитых по старинному фасону.
– Знаете, дорогая, сейчас мне пришло на ум, что эти вещички принадлежали вовсе не Талиессину, – сказал Ренье, копаясь среди шелкового тряпья. – Здесь хранятся детские вещи самой королевы! Представляете?
На мгновение он вынырнул из шкафа, с рук свешиваются ленты и чепцы, на голове примостились нижние юбки с кружевами.
– Ее величество играла здесь, когда была малюткой! Можете поверить? Ее пальчики трогали все эти ленточки, завязывали здесь бантики...
– Нет! – вырвалось у Эйле.
– Почему же нет? – удивился Ренье. – Полагаете, ее величество никогда не была девочкой?
– Это слишком невероятно...
– Будем рассуждать здраво. – Ренье уселся на полу, скрестив ноги. – Вы сами только что утверждали, будто ваш прежний хозяин относится к крестьянам так, словно они – его игрушки. Продает, не задумываясь об их чувствах. Ну? Было? Утверждали?
– Кажется...
– Не кажется, а утверждали. Продолжим. Любой, даже самый могущественный человек, даже такая хитрая гадина, как Тандернак, есть игрушка судьбы. И вы, и я – в равной мере. Так почему бы игрушкам судьбы не поиграть в игрушки королевы?
– Вы меня запутали, – жалобно сказала Эйле.
– Это называется силлогизм, – поведал Ренье и снова погрузился в шкаф.
Наконец выбор был сделан, и Эйле облачилась в забавное платьице с кружевами по подолу, с корсажиком и широченным воротником. Ренье самолично соорудил ей фантастическую прическу, пользуясь огромным количеством гребешков и лент, а сверху прикрыл свое творение прозрачным покрывалом, которое прикрепил золотыми заколочками.
– Где вы так научились? – поражалась Эйле.
– Дорогая, всему, что я знаю в жизни, меня обучили несколько профессоров в Академии и десятка три жизнерадостных женщин... – рассеянно молвил Ренье, отходя в сторону и любуясь своим творением. – Теперь вы вполне сойдете за куклу.
Заявление оказалось для Эйле столь неожиданным, что она только ахнула и села на пол, раскинув ноги.
– Превосходно! – восхитился Ренье.
– Любой сразу заметит, что я не кукла! Я ведь дышу. – сказала девушка.
– Это последнее, на что люди обращают внимание, – ответствовал Ренье. – Мужчины – такие скоты! Оборочки и розовое личико – стало быть, кукла! А дышит она или нет – дело десятое.
– Я не понимаю, – жалобно протянула Эйле, – вы это всерьез?
– Почти. Вставайте. Если возникнет опасность разоблачения – я сразу беру вас на руки, а вы свешивайтесь, как неживая. Мои соратники по благородному делу потакания капризам его высочества знают, что у меня есть кукла. Иногда я ломаю шута и таскаю ее с собой. В подробности они не входят. Они ведь – настоящие мужчины. Они могут даже позволить себе презирать Талиессина за то, что он не похож на них. Ну, и уж конечно, они презирают меня. Я ведь тоже на них не похож, да к тому же не являюсь наследником престола. Видите, как все запутано!
– Я только одно поняла, – сказала Эйле, – никто не станет разыскивать меня здесь, потому что в «малом дворе» не бывает женщин.
– Умница, – отозвался Ренье и пощекотал ее за ухом. – Для куклы вы устрашающе сообразительны.

* * *
Все эти дни королева почти непрерывно думала об одном: с ее сыном творится что-то неладное. Он не покидает библиотеку. Иногда его видят переодетым в простое платье – он торчит в каком-нибудь кабаке и пьет Умеренно, не напиваясь и не учиняя безобразий. Случается, он просто бродит по улицам. Ни разу его не замечали с женщиной.
– Если он не ищет женского общества или приключений с неизбежным кровопусканием, – говорил, омрачаясь, Адобекк, – следовательно, его высочество занят поисками истины, а это опасно. Истина имеет множество обличий, и некоторые из них уводят на ложный путь...
Затем принц появился во дворце. Нанес визит матери. Попросил прощения за то, что был невнимателен к ней в последнее время.
– Что с тобой происходит? – осторожно спросила королева. – Я интересуюсь не из любопытства. Мне это по-настоящему важно.
– Знаю, – сказал Талиессин, отводя глаза. – Я и сам пока не знаю. Как только выясню, предоставлю полный отчет.
Королева вздохнула и отпустила сына.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163