– Думаете, она позволит говорить об этом всенародно? Ничего подобного! Хоть сколько прошений на ее имя присылай – бесполезно.
– Она ведь может и не знать, – перебил другой, с острым носом, верткий. – У нее полно советников.
Третий устремил на него презрительный взгляд:
– Да? И сколько же?
– Достаточно, чтобы держать ее в неведении! – горячо заявил остроносый.
Обладатель звучного голоса демонстративно расхохотался.
– Говорю вам, ничего никогда – и никто – не узнает. Их попросту удавят в подземелье. Не они первые, кстати. Уже случалось такое, чтобы люди исчезали. А что? Пропадают без следа, и некого спросить...
– Но ведь эти все-таки виновны... – проговорил, медленно жуя, четвертый собеседник, моложе прочих, но такой же основательный и солидный. – Они ведь забили женщину камнями.
– Позвольте! – возразил зычный. – Эта женщина – отвратительная убийца, а они застали ее на месте преступления.
– Какого? – вступил в беседу еще один, с пышными усами, должно быть – возчик. Он отставил пивную кружку, рыгнул в кулак и обезоруживающе улыбнулся. – Я прослушал начало...
Остальные дружно уставились на него. Обладатель могучего голоса снисходительным тоном объяснил:
– Она заживо закопала своего новорожденного ребенка...
– Да, ужасно, – согласился возчик и снова взялся за пиво.
Тощий, с острым носом, упрямо качал головой.
– Я совершенно не согласен. Она поступила так, как любой нормальный человек на ее месте, если бы увидел, что выродил на белый свет противоестественного урода...
– А подробнее? – опять заинтересовался возчик.
– Две головы! – шепотом сказал пятый собеседник. Это был очень громкий шепот. – Представляете? Ребенок с двумя головами! Настоящий кошмар. Мать перепугалась – и...
– В любом случае, она не должна была принимать решение единолично, – упрямо гнул свое зычный голос. – Напротив, ей следовало бы сохранить этого ребенка. Нам нужны доказательства того, что земля наша производит ядовитые злаки. Что эльфийская кровь отравляет почву и проникает даже в семя наших мужчин, коль скоро женщины производят на свет таких чудищ.
– Я вот чего не понимаю, – произнес молодой, – как именно происходит это отравление. Положим, в былые времена, когда кровь эльфов была густой, – тогда все ясно. В ней была сила. Но теперь-то! Вот, положим, мой дядя – он виноторговец – всегда спрашивает: «После какой кружки воды вино перестает быть марочным и превращается в обыкновенное пойло? Когда ты начнешь это потрохами чувствовать – тогда, считай, превратился в специалиста». А кровь Эльсион Лакар? То же самое. Умные люди давно подсчитали соотношение – в смысле разбавленности. Она – практически такой же человек, как и мы, только порода попорчена. Вот таково мое мнение.
Он откинулся к стене и неспешно обвел окружающих глазами, избегая, впрочем, задевать взглядом новеньких, не принимавших участия в общей беседе.
Ренье похолодел. Говорили о королеве-матери. При наследнике. Как долго будет Талиессин слушать, не вмешиваясь? И в каком расположении духа он вернется во дворец? Ренье хотел было предложить принцу уйти, не дожидаясь ужина и бросив на произвол судьбы остальных. Побродить по ночной столице, поболтать, найти каких-нибудь девчонок посговорчивее. Но один только взгляд в сторону Талиессина отбил у Ренье всякую охоту заговаривать с ним. Только не сейчас.
– Она, во всяком случае, хоть похожа на женщину, – продолжал разглагольствовать зычный, – а вот сынок... Настоящее отродье!
– Ты его видел? – заинтересовался возчик.
Тот, к кому он обращался, пренебрежительно махнул рукой.
– Раз или два... издалека. Да люди же говорят!
– Всегда нужно посмотреть собственными глазами, – рассудительно молвил возчик.
– Что смотреть! – Зычный сжал кулак и пошевелил стиснутыми пальцами, как будто пытался выжать из чего-то невидимого все соки. – Ну вот на что глядеть! Умные люди все за нас посмотрели. Вот он, – взмах в сторону виноторговца, – все верно рассудил. Разбавлено! А в разбавленном виде эта кровь, может быть, как раз и ядовита!
– Нет, все дело в накоплении, – сказал молчавший доселе человек с рябым плоским лицом. – Я точно знаю. У меня самого земля. В земле накапливается.
– В любом случае, скоро все переменится, – уверенным тоном проговорил зычный. – Потому как наследии ков у наследника уже не будет.
Племянник виноторговца чуть вжал голову в плечи. Зычный заметил это и усмехнулся:
– Боишься?
Тот еле заметно кивнул, чем вызвал презрительную усмешку у собеседника.
– И напрасно! Мы дурного не делаем. Да у нее и рук не хватит всех, кто об этом говорит, задавить по подземным тюрьмам. Вот послушайте, – он опять навалился широкой мясистой грудью на стол, – я вам скажу. Наследник – извращенец. Порченый. Вконец порченный. Играет в куклы, переодевается женщиной. А сам – ничего не может.
– В каком смысле? – ужаснулся племянник виноторговца.
– В том... что не может с женщиной! Он не мужчина. И не человек почти. Так, – щелчок пальцами, – что-то ироде насекомого... Да и с виду таков.
– А ты его видел? – неожиданно подал голос Талиессин.
Зычный повернулся в его сторону с крайне удивленным видом. Несколько секунд он рассматривал принца в упор, как бы удивляясь тому, что тот вступил в беседу. Затем на лице всезнайки проступила снисходительная улыбка.
– Я уже говорил, что видеть – не обязательно. Кому надо, те видели.
– А! – коротко бросил принц. И снова принялся ковырять ногти кинжалом.
Почему-то это рассердило солидного возчика.
– Вот вы, юноша, совершенно напрасно говорите «а!» человеку, который и старше вас, и опытней, и разбирается в вопросах!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163