Ему вдруг сделалось грустно, и он сам не мог понять -почему.
Умывальник действительно имелся: широкий бассейн, вырубленный в камне. Вода стекала туда из узкой керамической трубки, которая торчала прямо из скалы, и Радихена некоторое время смотрел на нее, трогал и даже засовывал в нее пальцы, ощущая, как бьет упругая струя воды. Вот как, значит. Эти люди нашли в глубине гор водную жилу и сумели заключить ее в трубу.
Радихена сбросил с себя всю одежду, за исключением рубахи, и долго оттирал дорожную грязь.
Неожиданно он услышал за спиной женское хихикание. Сомнений быть не могло: какие-то особы противоположного пола наблюдают за его потугами сделаться чище. Радихена вспомнил о том, что на нем одна рубаха, когда коварный порыв ветра приподнял подол и явил созерцательницам его голый зад.
– Очень смешно! – сказал Радихена, оборачиваясь к ним.
Они захохотали и бросились бежать, однако Радихена успел рассмотреть их лица – довольно хорошенькие, как ему показалось.
Ногой он отпихнул свои лохмотья подальше от бассейна и босиком вернулся в барак.
– Замерз? – спросил его веселый сосед.
– Ноги сводит, – признался Радихена.
– Это ничего, рыжий, – сказал весельчак. – Меня зовут Тейер.
– Ты здесь давно?
– Всю жизнь... Ну, лет с двенадцати, – сказал Тейер. – Пересаживайся пока на мою койку, я тебе кое-что покажу.
Он наклонился и вытащил, небольшой плетеный короб.
– Тут у меня всякое имущество, – пояснил Тейер. – Гляди.
Он выбросил наверх две пары штанов, рубаху из плотной темной ткани, ременный пояс и завернутые в тряпицу сапоги.
– Возьми.
Радихена осторожно коснулся этих вещей. Они были сделаны очень добротно. Радихена покачал головой.
– Не могу.
– Почему? Я от души предлагаю. Не за деньги. Потом как-нибудь сочтемся.
Радихена взял сапоги, примерил. Оказались чуть великоваты.
– В первый раз надеваю новую вещь, – признался Радихена.
Тейер потянулся, хрустнул косточками.
– Вы, с юга, все чудные, – заявил он. – Расскажешь потом, как там житье.
– Нет там никакого житья, – ответил Радихена. – Век буду хозяину благодарен за то, что меня сюда продал.
– Ты сильно не радуйся, – предупредил Тейер. – Тут тоже не все хорошо.
– Женщины есть – и ладно, – сказал Радихена.
– А, уже видел? – Тейер хмыкнул. – Здесь такие встречаются особы... С ними ухо востро! Они – не то что ваши южанки, от всяких глупостей не размякают. Они сразу суть человека видят. Если рохля, трус или плохо работает – нипочем к себе не подпустят. Такие вот женщины. Я тебе потом про них расскажу... Полезно знать.
– Я умывался, а они подглядывали, – сказал Радихена, чувствуя непонятную нежность к незнакомкам, хихикавшим в темноте. – Можно подумать, голой задницы никогда не видали!
– Задница, брат, в наших краях не редкость, – философски заметил Тейер, и оба они рассмеялись.
Затем Тейер посерьезнел. Зашептал:
– Я тебе одну вещь расскажу, только ты Макилвену не передавай, что я рассказывал. На твоей койке много народу перебывало. Только я четверых помню. Нехорошее какое-то место: кто на нем оказывался, тот в горах погибал.
– Быстро? – спросил Радихена, подумав немного.
– Кто – через месяц, а кто по полгода держался... Ты веришь в приметы, рыжий?
– Не знаю. – Радихена чуть задумался. – Я однажды звезду из колодца достал.
– Это не примета. Здесь много примет. Потом научишься. Но с этой койки постарайся уйти, иначе помрешь, точно тебе говорю. Спи давай. Завтра рано вставать.
Радихена еще раз поблагодарил за сапоги и одежду и вернулся к себе.
Комковатый матрас его мало беспокоил. «Смертное» место – тоже. Как судьба повернется – так и ладно. Ничего страшного в том, чтобы вскорости умереть, Радихена почему-то не видел.
Он завернулся в одеяло, втягивая потревоженными ноздрями чужой запах, и почти сразу же заснул.
Девушка в его сне ждала его за порогом темноты. Едва лишь Радихена погрузился в забытье, как она выступили вперед, вся залитая светом. Он не мог различить её лица, сколько ни старался: сплошное белое пятно, похожее на жемчужину. Такие он видел когда-то в доме её отца. Речной жемчуг, нежного палевого цвета. Она пришивала бусинки к тесьме, делала узоры. Белошвейки.
Девушка медленно поднесла пальцы к своему лицу и провели пятерней по щекам. Пять красных полосок справа и пять – слева. Исколоты иглами, понял Радихена. У нее все пальцы исколоты иглами. Ради королевы. Ради той нелюди.
Он хотел окликнуть девушку, но вспомнил, что не знает её имени.
Забыл.
Она постояла еще мгновение перед его глазами, а затем отступила назад и скрылась в темноте.

* * *
Гномов Радихена видел почти каждый день. И каждый раз его брала оторопь. Завидев коренастую фигуру, быстро передвигающуюся по поселку на коротких, кривых ногах, Радихена надолго впадал в ступор. Застывал на месте, по-дурацки приоткрыв рот.
Что-то было в подземном народе такое, что вызывало у Радихены почти мистический ужас. В отличие от большинства горняков он не был особенно суеверен: даже «несчастливое» место в бараке его не слишком пугало. Но гномы – другое дело.
Самое удивительное заключалось в том, что никто больше от нелюдей не шарахался. Здесь к ним, судя по всему, давно привыкли: никто не оборачивался вслед очередной нескладной фигуре.
Постепенно Радихена научился скрывать свое отношение к подземным союзникам герцога. В конце концов, они занимали достаточно высокое положение на территории Вейенто. Чем каждый из них занимался под землей – никого из людей не касалось; однако, очутившись на земле, они все как один приобретали статус неприкосновенных друзей его сиятельства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163