Должно быть, россыпь дневных звезд. Она не помнила.
Держась рукой за стену, она выбралась в темный переход и принялась бродить по дому. То и дело она замирала, прижимаясь к стене, а затем вновь продолжала путь. Кружение во мраке было бесконечным: ни одна из лестниц не приводила вниз, к выходу, все они вплывали на ровную площадку, и рано или поздно Эйле нащупывала незапертую дверь или занавес.
Один раз она очутилась перед освещенным занавесом из стеклянных бус, и почему-то ей сразу подумалось, что это комната девушки-трещотки. Нити колебались на сквозняке, в комнате шевелилось пламя факела, воткнутого в гнездо на стене, а из самой комнаты доносились глухие возгласы и возня – там занимались любовью.
Эйле, выросшая в деревне, частенько видала подобные сцены, и они не вызывали у нее никаких чувств, даже любопытства. И сейчас она только порадовалась тому, что «трещотка» занята и не услышит, как мимо ее комнаты крадется «новенькая».
Эйле поняла вдруг, что ее тень обязательно попадет внутрь помещения. Предатель-факел и предательница-лампа, зажженные здесь, горели достаточно ярко для этого. Девушка не колебалась ни мгновения: она опустилась на колени, легла на живот и поползла. Тростник шуршал яростно, он почти кричал ей в уши: «Спешишь? спешишь? не уйдешь!» – но Эйле упорно продолжала пробираться вперед. Она миновала опасное место и выбралась к очередной лестнице. Здесь не было тростника, зато имелся толстый ковер, скрадывающий все звуки. Внезапно Эйле поняла, что попала на хозяйскую половину: Тандернак не позволял в своем доме никому передвигаться бесшумно, но оставил эту привилегию за собой. Никто не знал, когда он уходил и когда возвращался, находится ли он у себя в покоях или выбрался проведать своих питомцев. Эйле только удивилась тому, что дверь в хозяйскую спальню не заперта. Странно. Получается, любой может подобраться к Тандернаку незамеченным... А хозяин дома продажной любви вряд ли доверяет людям, с которыми делил кров. По меньшей мере, верить в их бескорыстие и дружбу было бы неразумно.
Эйле остановилась перед приоткрытой дверью и прислушалась. Она боялась, что у Тандернака находится другая девушка или мальчик. Если хозяин не спит...
Но он спал. Эйле увидела его, едва лишь сунула голову в комнату: он лежал на узкой, жесткой койке, вытянувшись и прижав руки к туловищу. Лицо его было безмятежно и странно красиво. Сейчас Эйле понимала, почему поддалась на его разговоры. Тандернак, несомненно, обладал притягательностью. И даже некоторая помятость, и даже нездоровый темный цвет лица ничего не меняли: черты его оставались точеными, складка у рта – мужественной. Ему хотелось верить. Хотелось вручить ему собственную судьбу и не сомневаться в счастливом исходе.
Связка ключей висела на стене, в изножье кровати. «Вот ещё непонятная вещь, – подумала Эйле, – почему у него такая кровать? Если он богат, то мог бы позволить себе что-нибудь более роскошное...» Посторонние мысли помогли ей не бояться, и она не прогоняла их. Её сознание как будто раздвоилось: прежняя Эйле раздумывала над тем незнакомым, что встречалось ей на пути, и пыталась найти обоснование для каждого, а новая, бесстрашная Эйле кралась по лестницам в спящем доме, воровала ключи у хозяина и вообще была полна уверенности в своих силах.
Она обхватила ключи ладонью, чтобы они не зазвенели, и осторожно сняла их. Хозяин дышал тихо и ровно. Здоровый человек, сильный, уверенный в себе и своем будущем. И ни одного сновидения. Все сны бродят в доме, таятся в сухом тростнике, поблескивают в бусинах и струятся по обнаженным телам вместе с каплями пота. Это он выпустил их на волю и теперь спит спокойно.
Вот еще одна посторонняя мысль! Эйле беззвучно усмехнулась. Она сумела пройти в узкую щель приоткрытой двери, не задев косяка. Вряд ли Тандернак позволит своей двери скрипеть – но все же осторожность не помешает.
Теперь оставалось найти лестницу вниз и открыть входную дверь.
Эйле спустилась на несколько пролетов и очутилась перед каменной нишей. Дальше никакого хода не было. Она постояла немного, точно ожидая, что камень сейчас расступится перед ней. Затем повернулась и поднялась обратно. Сбоку от хозяйской спальни находилась еще одна дверца, запертая. Эйле взяла ключи и быстро подобрала подходящий – он был меньше прочих. За той дверкой имелась витая лесенка, и она-то оказалась правильной: Эйле почти сразу очутилась в передней. Она узнала это помещение и тотчас поняла, что за минувшие несколько часов ушла от своего прошлого еще дальше. Еще пару часов назад в этом же самом зале стояла растерянная девица с мокрыми глазами. Какими жуткими показались ей новые знакомцы! Кого она испугалась? Грязноватых подростков с глупыми шутками? Детину с ухватками работорговца? Кто-то говорил, что подобные люди всегда трусливы...
Эйле уверенно подошла к двери и стала пробовать один ключ за другим.
– Ну, и куда это ты собралась? – послышался тонкий голос у нее за спиной.
И тотчас та, уверенная в себе, новая Эйле позорно удрала, бросив прежнюю на произвол судьбы. Прежняя Эйле втянула голову в плечи и застыла на месте. Сердце её ухнуло и перестало биться. Пальцы вцепились в связку ключей, как будто можно было в них отыскать спасение.
Детина не торопился приблизиться к ней. Стоял, весело скалясь, посреди комнаты и наблюдал за девушкой, которая осторожно поворачивается к нему.
– Испугалась, дурочка? – спросил он. – Не надо. Никто здесь не будет тебя наказывать. Наш хозяин не любит, чтобы девочек били. Мы же тут разумные люди. Поговорим и все уладим.
Эйле молчала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163