Но сын-соперник Ц это крайность, редкий
пример (не будем подтверждать Фрейда с его комплексом Эдипа!), но зато как
часто младший соперничает со старшим, молодой с пожившим!
Волнует? Значит, осталось это в нашем веке, пришло из предыдущего, прошло с
квозь века. Извечный треугольник: Она и два претендента Ц юный и зрелый, н
абирающий силы и набравший, сильный.
Извечный треугольник. Вершина его почти неизменна: Она Ц свежая, только
что распустившаяся, готовая к любви, трепетно мечтающая о любви, ждущая л
юбви, жаждущая отдаться, зачать, стать матерью, сделать наиважнейшее в ми
ре дело: подарить человечеству человечка.
В основании треугольника два угла, условно назовем их «левым» и «правым»
. Левое в нашей стране считается прогрессивным, стало быть, в левый угол по
местим влюбленного юношу. Пожалуй, не так уж он изменится от эпохи к эпохе
: безумный от любви, пылкий, неопытный, не скажу «чистый», не очень уверен я
в безгрешной чистоте чувств половозрелого парня. В правом же углу Ц сил
ьный мужчина. Вот он, пожалуй, наиболее изменчивая фигура в вечном треуго
льнике. Ведь «сила» различна в разных веках: мускулы, оружие, власть, земля
, деньги, заслуги, слава, положение, должность… Конечно, привлекательный ю
ноша очень верит в себя, клянется любимой, что он добьется успеха, приобре
тет мускулы, оружие, власть, землю, деньги, заслуги и все прочее. Обещает, в с
ущности, переместиться в правый угол… где уже обитает достигший успеха.

Так есть ли смысл ждать? Бери готовое!
Кого предпочтет заневестившаяся?
Родители-то ее за правого. У правого достоинства налицо, синица в руках. Н
адежный муж, жену прокормит, детей обеспечит.
Рассудок за правого. Нередко и сердце за правого. Настоящий мужчина, опор
а, силу чувствуешь в нем.
Но мечтает Она с самого детства об идеале, сочетающем левый и правый угол:
о юном и прекрасном принце в старых сказках, о юном и прекрасном миллионе
ре в голливудских киноподелках.
Литература же всегда… почти всегда за левого Ц за юного и бедного. Всегд
а за юного! Написал и сам себе удивляюсь: вот я же давно не юноша, но никогда
, ни в каком возрасте не посочувствовал бы я девушке, которая предпочла бы
студенту сорокалетнего профессора с залысинами. Даже если это любовь, чт
о-то расчетливое есть в такой любви.
Почему же обещающие нам приятнее исполнивших обещания?
Почему надежда заманчивее надежности?
Жажда перемен? Естественная тяга к лучшему от хорошего? Стремление к дви
жению и обязательно вверх?
Так или иначе мы сопереживаем растущему. Сочувствуем солдату, который со
брался стать генералом. И на стадионе болеем за слабых, одолевающих чемп
иона.
Хотя, собственно говоря, что замечательного в таком успехе? Вместо одног
о генерала другой, вместо одного чемпиона другой. Человек перебрался из
левого угла в правый по основанию треугольника, все на том же уровне. Личн
ая судьба изменилась, а треугольник тот же. К тому же очень немногие уроже
нцы левого угла добираются до правого. Большинство застревает, пройдя по
лпути, четверть пути, один процент, долю процента. Зачем же мы все в литера
туре ориентируем девушек на напрасные надежды? Не потому ли, что в том лев
ом углу прячутся еще и такие, которые не направо пойдут, а вверх, весь мир п
ереиначивать будут. Не только личная надежда, надежда века в том левом уг
лу.
Но вот беда: они, эти бунтари, Ц прескверные отцы. Эти беспокойные юнцы ск
лонны жертвовать благополучием, любовью, собой и даже женой во имя каких-
то туманных идей. Зато история надежд идет именно через их сердца и голов
ы. Клеонт сам из таких, неуемных, таких он и будет искать во всех эпохах.
И стоит ли любить таких, оплодотворяющих мир, для семьи бесплодных? Ненад
ежных носителей надежд на далекое будущее?
Так что, дорогие читательницы, если у вас хватило терпения добраться до э
той страницы, я вынужден буду разочаровать вас. Не обещаю вам двадцать пя
ть новелл о любовном треугольнике в IV, III, II, I веках до нашей эры, в I, II, III, IV… X… и XXI Ц
нашей. Обещаю роман о надеждах.

9. ПРОЛОГ

А начнется он с испуганного крика девушки:
Ц Криминале! Преступление!
Вот такой строчкой хочу я начать роман.
В подлинной жизни так кричала некая девушка на Корсо, центральной магист
рали Рима, когда проезжая машина опрокинула ее мотороллер. Нет, ничего ст
рашного не произошло. Девушка ушиблась, очень испугалась и, испуганная и
ли возмущенная, кричала: «Криминале!»
Читатель в наше время пошел торопливый. Ему (вам) некогда, ему (вам) не хвати
т терпения, если я начну последовательно и обстоятельно описывать детст
во Клеонта, беломраморный город Сиракузы, что на островке у берегов Сици
лии, теперь этот остров слился с берегом, изложу подробно учение Платона,
которое исповедовал сподвижник Диона, и после рассуждений о точке зрени
я древних на идеальное государство посажу, наконец, где-нибудь на сотой с
транице Клеонта на триеру, чтобы плыть в армию Александра через Эфес или
Сидон, а еще лучше, через Афины, а потом шагать, и шагать, и шагать через пуст
ыни и горы четыре тысячи километров.
Тем более не хватит у вас терпения, если я начну с обстоятельной и вдумчив
ой истории надежд и теоретических формул соотношения бесплодного песс
имизма и беспочвенного оптимизма, начиная со времен Гильгамеша. Я сам чи
татель фантастики, я знаю, что вы не выдержите длительного философствова
ния, поэтому я сразу приведу вас в финал романа, в современный Рим на улицу
Корсо, и в первой же строчке:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89