при этом платье соскользнуло с груди, и она прикрыла ее выставленными вп
еред локтями.
Несколько секунд Джимми соображал, кто такой этот «он», а затем произнес:

Ц Я только шел навстречу твоим желаниям.
Она испуганно взглянула на него сквозь щелку между пальцами и закрыла гл
аза.
Ц Прошу вас, пожалуйста, пожалуйста… уйдите! Слова выдавливались из нее
с трудом, как будто вместе с ними уходили ее последние силы.
Он неловко встал с дивана, покачнулся, нашел глазами свою шляпу и сделал н
есколько шагов, от которых задребезжала посуда в кухонном шкафу. Взяв шл
япу со стола и держа ее обеими руками на уровне груди, он сказал: «Прости».

Она не ответила ни словом, ни взглядом.
Ц Ничего, Ц сказал он, Ц ничего.
Воздух на улице показался ему необычно холодным Ц он был одет с расчето
м на более мягкий климат. Нетвердой походкой он зашагал прочь от дома, не д
умая о том, куда идет, и даже не пытаясь сориентироваться в темноте.
Ц Мистер Гай!
Оклик заставил его остановиться и взглянуть в сторону трейлера. Из приот
крытой двери выбивался луч света толщиной с волосок. Джимми все еще очен
ь смутно представлял себе суть происходящего.
Ц В следующий раз, когда понадобится что-то обсудить, я предпочла бы имет
ь дело с Ритой, Ц донесся до него голос мисс Сноу.

* * *

Джимми отчаянно гнал фургон, не обращая внимания на дорожные знаки и сли
шком резко тормозя перед светофорами. Его беспокоило не столько случивш
ееся, сколько опасение, что это может случиться вновь еще до того, как он д
остигнет мотеля. В пяти или шести милях от дома мисс Сноу он начал думать м
ыслями своих персонажей и видеть воображаемые сцены. Боясь потерять кон
троль над машиной, он свернул на пустую стоянку перед придорожным рестор
анчиком. Заведение было закрыто на ремонт Ц с вывески на его крыше исчез
ли неоновые буквы, за темным стеклянным фасадом виднелись кабинки без ст
олов и стульев, пыльная стойка бара и разбросанный повсюду бумажный мусо
р. Джимми заглушил двигатель и стал разглядывать это заброшенное здание
, мысленно населяя его усталыми официантками, дальнобойщиками, который д
ень сидящими на амфетамине, троицей малолеток с нахальными угреватыми ф
изиономиями, царапающих что-то в книге посетителей и хихикающих над наз
ваниями блюд в меню, пока их предки пытаются завязать беседу с незнакомц
ем за соседним столиком в надежде хоть как-то разнообразить этот ничем н
е примечательный день. На сей раз ему не пришлось отыскивать вход в истор
ию Ц она сама накинулась на него, гоня прочь обыденные мысли, как злобный
старик с тростью разгоняет ораву бездомных котов. Он увидел Сьюзен погру
женной в бездну тоски. Она искала ниточку, могущую восстановить ее конта
кт с внешним миром, и нашла ее в самом холодном и мрачном закоулке души, гд
е свила гнездо ненависть, Ц только здесь, вдали от всего, ее мысли очищал
ись, кристаллизуясь в прочные ледяные глыбы, и только здесь она могла про
тивостоять той жуткой пустоте, что постоянно взывала к ней из могилы.
Ненависть росла в ее сердце гораздо быстрее, чем когда-то росла любовь. Ес
ли любовь полностью владела ею, то ненависть, напротив, была вещью, которо
й владела она и которую она могла использовать по своему усмотрению. Одн
о время она представляла себе эту вещь в образе мерцающей стальной иглы,
которая, вращаясь и становясь все острее с каждым новым оборотом, парит г
де-то внутри нее, освещаемая таинственным сиянием, подобно музейной рел
иквии под толстым стеклом витрины. По мере того как ее горе слабело… Нет, «
слабело» неподходящее, неправильное слово. Горе сливалось с ней, подобно
тому, как гниющий в могиле саван постепенно становится одним целым с тле
нной плотью, которую некогда покрывал. Ненависть теперь виделась ей рост
ком, поднявшимся из почвы, щедро удобренной горем. В чем бы ни выражалась п
рирода ненависти, утолить ее было намного легче, чем утолить любовь, и она
была Ц или по крайней мере казалась Ц более долговечной. При всем том лю
бовь Сьюзен к Луису оставалась незамутненной, как будто брала начало из
какого-то совершенно другого источника. Она, правда, сократилась в объем
е Ц теперь это была уже не громадная туча, в недрах которой Сьюзен когда-
то подолгу блуждала, а скромное облачко, блуждающее внутри нее. Однако Сь
юзен не сомневалась в том, что, если случится чудо и она вдруг увидит живог
о Луиса на гаванской улице или на дворцовом приеме, ее любовь моментальн
о вырастет до прежних размеров и она вновь затеряется в ее беспредельной
глубине.
Каждое утро она сидела за столом, перечитывая его письма и стихи, подолгу
задерживаясь на тех строках, в которых отчетливее всего ощущалось его пр
исутствие. То и дело она натыкалась на фразы, с новой силой пробуждавшие в
ней тоску по прошлому, фразы, полные тревоги и боли, как будто предчувству
ющие близость трагической развязки:
Я шел за тобой по тропе наважденья на край своей жизни, где свет один
окой звезды парит над кровавыми волнами; море уходит в ничто, а с ним парус
а, галеоны, алмазы, века, скакуны Ц все летит в пустоту, лишь ты невесомо па
ришь над последним осколком земли, меня призывая бросок совершить в беск
онечность…
Этот пассаж в одном из последних его стихотворений напомнил Сьюзен о том
, что причиной его гибели в значительной мере была ее нерешительность, и п
обудил ее, оставив в стороне любовь, сфокусировать свою душевную энергию
на ненависти. Полковник теперь старался реже покидать Гавану и все чаще
требовал от нее исполнения супружеских обязанностей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64