Когда художник набрасывает кистью на картину м
азки, то это тоже похоже на пси-волну, которая водит его рукой, поскольку м
ы не видим конечного замысла. Но мы здесь не успеваем применить математи
ческую вероятность, потому что художник довольно быстро оформляет эти м
азки в какую-то картину, и нам становится понятно Ц те движения его
руки, которые казались нам случайными, самопроизвольными и беспорядочн
ыми, были наоборот осмысленными и строго подчиненными определенной зад
аче . Что-то мешает нам сказать о волновых свойствах электрона то же с
амое. Точнее Ц не нам. Нам ничего не мешает.
Итак, по полученным выводам мы можем сказать Ц волновые свойства матери
и это всего лишь хранилище той информации, источник которой от нас скрыт
за пределами природы. В данном случае это не материальное свойство матер
ии, а информационное. Если автора спросят сейчас, не покушается ли он на
один из фундаментальных законов физики о том, что материя
имеет волновую природу, то он ответит уклончиво, но бесстрашно Ц да, я не
верю в волновую природы материи. Бесстрашие автора главным образом прод
иктовано тем, что даже самые горячие поклонники дебройлевской волновой
природы материи не знают моего домашнего адреса. И еще немножко тем, что т
рудно поверить в то, что какие-то материальные свойства, присущие самому
маленькому кусочку материи (электрону), могут не увеличиваться, а пропад
ать, если этих кусочков материи становится все больше и больше. Такого не
бывает. Гравитация это не что иное, как сумма притяжений именно самых мал
еньких кусочков материи. Вся сила притяжения Земли, например, складывает
ся простым сложением сил притяжения каждой самой маленькой частицы мат
ерии в составе Земли. Свет это тоже не что иное, как сумма излучений самых
маленьких кусочков материи. Инерция также проявляется тем больше, чем бо
льше будет тех же самых кусочков материи, каждый из которых обладает сво
ей долей инерции. А с волновыми свойствами той же самой материи Ц все нао
борот? Если электрон Ц это волна, то представьте себе, как должно трепыха
ть сейчас нашу планету! Какой это должен быть шторм! Однако никаких волно
вых свойств нигде не замечено, кроме тех, которые тоже нигде не замечены, н
о которыми можно было бы исключать из природы квантовые скачки. При этом
выдвинут лозунг, что чем больше материи, тем меньше проявляются ее волно
вые свойства. Хотя во всех остальных случаях всегда наоборот Ц чем боль
ше материи, тем сильнее проявляются все ее свойства. Но эти аргументы авт
ора, как повод для подобных бесстрашных предположений, конечно же, Ц мел
очь. Главное Ц тайна домашнего адреса…
А еще главнее Ц убежденность, что волновые составляющие и света и элект
рона именно информационные, и, следовательно, мир имеет информацио
нную основу, которая есть его концептуальная база, а материя в этой базе л
ишь подчиняется какому-то информационному сердцу мира . А еще главн
ее в нашем частном случае и на данном этапе, это то, что излучение,
как информационный эффект , если его понимать как причину
происходящего, может объяснять многое. А самое главное то - что пора уже пе
реходить в познании к простому принципу Ц надо искать не то, ч
то может быть само объяснено , а
то , что само объясняет. Име
нно здесь нас с наукой разделяет основной принцип разности задач Ц наук
а хочет объяснять и скачет с одного объяснимого камушка на другой объясн
имый камушек. При этом большие острова, которые сами могут объяснять, но к
оторые невозможно объяснить, наукой не замечаются, и она так и будет вечн
о скакать по этим камушкам собственных познавательных пределов и
устоев . И в этом совершенно нет никакой беды Ц вот пусть хоть кто-ни
будь сейчас скажет, какую такую задачу, необходимую для всего человечест
ва или для души только одного человека решает наука? Разве не видно, что со
всем наоборот Ц наука просто потакает стремлению человека удовлетвор
ять все больше и больше своих физиологических потребностей? Как ханыга д
умает день деньской только о бутылке, так и всё человечество, подобно нек
оему коллективному ханыге, думает только о потреблении и ставит на служб
у этому науку. И при всем при этом, наука не объяснила и не разгадала еще ни
одной тайны природы, она их только обнаружила и описала .
Нам же, чтобы поверить самим в то, что мы только что вывели, надо всего лишь
окончательно осознать, что наука, это такое же ремесло, как печь пироги ил
и шить сапоги. А познание мира Ц это процесс, доступный в равной степени и
ученому, и сапожнику, и пирожнику. И в этом процессе не имеет никаких преи
муществ тот, кто знает разницу между адронами и лептонами, перед теми, кто
не знает разницы даже между атомом и молекулой. Хочу напомнить, что Демок
рит не знал ни того, и ни другого. Он просто думал .
Но любое новое знание Ц это всего лишь новая, более сложная ступень незн
ания, и не больше. И поэтому сам процесс познания, одноврем
енно со всей своей общедоступностью, в равной степени недоступен до конц
а, ни ученому, ни пирожнику. Потому что познать мир изнутри нельзя Ц слишк
ом много у него связей с инобытийным этому миру, которое непосредственно
руководит его процессами. Познать нельзя, но можно найти что-то объясняю
щее, которое также может оказаться непознаваемым, то есть Ц необъяснимы
м.
Никогда не следует бояться того, что нечто необъяснимое очень хоро
шо может объяснять. Потому что «необъяснимость» - это не его свойство, это
лишь наши возможности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108