Ротман не смог бы меня защищать слишком долго.
После такого приключения любой был бы выбит из колеи, но с этим ничего не п
оделаешь. Я залезаю в другой самолет и лечу снова. Советы должны быть оста
новлены. В этот день я вывожу из строя девять танков. Трудный день. Во врем
я последних вылазок я должен напрягать зрение, чтобы найти хотя бы один т
анк. Это хороший знак. Я полагаю, что в данный момент наступление противни
ка выдохлось, а пехота без брони не сможет прорваться слишком далеко.
На следующее утро разведка подтверждает мои предположения. Все стихло, п
очти вымерло. После того, как я приземляюсь после первого за этот день выл
ета, молодой механик прыгает на крыло моего самолета, горячо жестикулиру
я, и поздравляет меня с награждением Бриллиантами к Рыцарскому кресту. Т
олько что получен телефонный звонок из штаб-квартиры фюрера, но в сообще
нии также содержится запрет на полеты. Отдельные слова этого парня тонут
в гудении работающих двигателей, но я понимаю смысл того, что он мне говор
ит. Для того, чтобы не видеть текста сообщения, я не иду в диспетчерскую, а о
стаюсь у моего самолета до тех пор, пока не заканчивается подготовка к сл
едующему полету. В полдень генерал вызывает меня в Одессу по телефону.
Тем временем отовсюду поступают поздравительные телеграммы, даже от чл
енов правительства. Предстоит тяжелая борьба, чтобы добиться разрешени
я летать. Мысль о том, что мои товарищи готовятся к новому полету, а я долже
н следовать в Одессу, расстраивает меня, я чувствуя себя каким-то прокаже
нным. Это дополнение к награде приводит меня в уныние и сводит к нулю все у
довольствие от сознания того, что мои достижения получили такое высокое
признание. В Одессе я не узнаю ничего нового, только то, что мне уже извест
но и о чем бы я хотел слышать. Я рассеянно слушаю поздравления, мои мысли с
моими боевыми товарищами, которые могут ни о чем не заботиться и продолж
ать летать. Я завидую им. Я должен немедленно проследовать в штаб-квартир
у фюрера, чтобы тот лично наградил меня Бриллиантами. После остановки в Т
ирасполе мы пересаживаемся на Ю-87 Ц если бы только Хеншель был со мной, се
йчас позади меня сидит Ротман. Мы летим по маршруту Фокшаны-Бухарест-Бел
град-Кечкемет-Вена-Зальцбург. Не часто глава государства принимает офи
цера, рапортующего о своем прибытии в унтах, но я рад, что могу в них ходить,
даже испытывая постоянную боль. Оберст фон Белов приезжает в Зальцбург ч
тобы сопровождать меня, в то время как Ротман отправляется к себе домой п
оездом. Мы договариваемся, что я подберу его в Силезии на обратном пути.
В течение двух дней я загораю на террасе отеля в Берхтесгадене, вдыхая во
схитительный горный воздух. Постепенно я расслабляюсь. Через два дня я о
казываюсь в обществе фюрера в великолепном Бергхофе. Он знает всю мою ис
торию вплоть до мельчайших деталей и выражает свою радость, что судьба б
ыла столь благосклонна ко мне и мы смогли так много достичь. Я впечатлен е
го теплотой и заботливой сердечностью. Он говорит, что я сделал достаточ
но, поэтому он приказал мне оставаться на земле. Он объясняет, что нет ника
кой необходимости в том, что все великие солдаты должны отдать свои жизн
и, их пример и их опыт должны быть сохранены для новых поколений. Я отвечаю
отказом принять награду, если получив ее я больше не смогу водить в бой мо
ю эскадрилью. Он хмурится, следует краткая пауза, затем на его лице появля
ется улыбка: «Очень хорошо, в таком случае вы можете летать». Наконец-то я
счастлив и предвкушаю увидеть выражение удовольствия на лицах моих тов
арищей, когда они услышат, что я вернулся. Мы пьем вместе чай и беседуем ча
с или два. Мы обсуждаем новое оружие, стратегическую ситуацию, историю. Он
специально объясняет мне что недавно прошли испытания оружия Фау. В наст
оящее время, говорит он, было бы ошибкой переоценивать его эффективность
потому, что точность нового оружия еще очень невысока, но, добавляет он, э
то не так важно, поскольку есть надежда на производство ракет, которые бу
дут абсолютно надежными. Позднее мы сможем полагаться не на обычные взры
вчатые вещества, а на нечто иное, столь мощное средство, что когда мы приме
ним его, война немедленно закончится. Он говорит мне, что его разработка п
родвинулась уже очень далеко и завершение можно ожидать очень скоро. Для
меня это совершенно новый поворот и я не могу это себе представить. Поздн
ее я узнаю, что взрывной эффект этих новых ракет будет основан на атомной
энергии.
После каждого визита к фюреру я получаю неизгладимое впечатление. Из Зал
ьцбурга я лечу в Герлиц, мой родной город. Прием, данный в мою честь утомля
ет меня больше, чем некоторые боевые вылеты. Когда в семь часов утра я нако
нец-то добираюсь до своей кровати, хор девушек поет мне серенады, моей жен
е приходится долго убеждать меня выйти и пожелать им доброго утра. Очень
трудно объяснить людям, что несмотря на награждение Бриллиантами я не хо
тел бы участвовать в празднованиях и приемах. Я хочу только отдыха. Я пров
ожу несколько дней с моими родителями в тесном семейном кругу. Я слушаю н
овости с востока по радио и думаю о солдатах, которые там сражаются. Након
ец меня больше ничто не держит и я могу вернуться. Я звоню Ротману в Циттау
и наш Ю-87 вновь несет нас на юг, через Вену и Бухарест Ц на восточный фронт.


14. Роковое лето 1944

Через несколько часов я приземляюсь в Фокшанах в Северной Румынии. Моя э
скадрилья сейчас стоит в Хуси, чуть дальше к северу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98