Мэннинг заказал еще пива. Какого черта, платит все равно корп
орация! Закурив, он осмотрелся. Вошедшие в кабаре туристы, немцы по виду, у
строились за самым дальним от танцевальной площадки столиком и также по
требовали пива.
Где-то около часу ночи началась развлекательная программа. К микрофону
на сцене вышел певец, молодой египтянин, сильно смахивавший на героя деш
евого гангстерского боевика. Репертуар его состоял из песен Дина Мартин
а, причем каждая следующая вещь звучала хуже предыдущей.
Ц Дальше будет интереснее, Ц пообещал Мэннинг. Ц Поверь мне!
В половине второго в зале появилась шумная свадебная компания. Посетите
ли приветствовали смущенную молодую пару громкими аплодисментами, а пе
вец у микрофона пришел в неистовство. Народ продолжал прибывать. Три бли
жайших к Лерою и Тому столика заняла группа восторженных японцев. Через
двадцать минут в кабаре не осталось свободных мест.
Ц Я же предупреждал, Ц сказал Мэннинг. Ц Поздние пташки.
Певец отвесил публике поклон и исчез. На сцену вышли музыканты.
Ц Вот и танец живота, Том. Готовься получить наслаждение.
Ц Кто, интересно, у них сегодня? Ц спросил Харгривс, допивая пиво.
Ц Понятия не имею. Посмотрим.
Послышались звуки настраиваемых инструментов. Свет в зале погас, в луче
прожектора на сцене вновь появился певец Ц но теперь уже в роли конфера
нсье. Он скороговоркой сказал что-то по-арабски, публика разразилась апл
одисментами, жених и невеста поднялись со своих мест, отвесили присутств
ующим поклон и сели. Новая тирада на арабском Ц Мэннинг не успел разобра
ть ни слова Ц вызвала в зале одобрительный смех. Под конец египтянин раз
дельно произнес:
Ц Дамы и господа, уважаемые заокеанские гости! Я рад приветствовать вас
на верхушке отеля «Олимпиад-Нил» и без дальнейших церемоний хочу предст
авить нашу звезду, единственную и неповторимую… Мириам!
Ц О дьявол! Ц буркнул Лерой, уже знакомый с творчеством звезды.
Мириам оказалась полной энергии женщиной весьма внушительных габарито
в. Проскользнув между столиками, она остановилась перец женихом, наброси
ла ему на шею свой шелковый шарфик и под сладкую, тягучую музыку начала об
ольстительно изгибаться. Туристы из Германии сидели как завороженные, а
японцы непрерывно щелкали затворами фотокамер.
Ц Обратил внимание? Ц спросил Мэннинг. Ц Она в трико телесного цвета, т
ак что ни черта не увидишь. Все-таки нам есть за что благодарить фундамент
алистов.
Ц Да, пожалуй. Трико на таких телесах Ц это проявление гуманизма.
Ц Воистину. К тому же танец живота Ц искусство, а не стриптиз.
Под гром аплодисментов Мириам закончила выступление, помахала публике
рукой и скрылась, чтобы бумажными салфетками вытереть мокрое от пота лиц
о. Конферансье вновь подошел к микрофону:
Ц Дамы и господа! Не часто выпадает возможность познакомить наших гост
ей с новым молодым дарованием, однако сегодняшний вечер именно таков. У н
ас дебютирует великолепная Камилла!
Негромкий, но внушительный грохот барабана оборвал аплодисменты и нача
вшиеся было разговоры. В левом углу сцены яркий круг света упал на невинн
ое девичье лицо под тонкой вуалью. Таких огромных и печальных глаз Лерой
еще не видел. Веки девушки слегка подрагивали.
Новая барабанная дробь.
Камилла ступила на сцену, но освещено было по-прежнему лишь ее лицо. Темны
е глаза загадочно блеснули.
Опять барабан. Луч второго прожектора выхватил из тьмы высокую стройную
фигуру в ярком шелковом костюме, под которым фосфорически отсвечивало н
ебесно-голубое трико. Блестящие черные волосы девушки, перехваченные ру
биновой диадемой, свободно ниспадали до самой талии.
В кабаре воцарилась полная тишина.
Барабанная дробь.
Начался танец Ц плавные, полные невыразимого изящества движения. В обеи
х руках танцовщицы были крошечные бронзовые цимбалы, мелодично позвяки
вавшие в такт музыке.
Дин-дон, дин-дон, дин-дон!
Подобно диковинной бабочке, девушка порхала над сценой в луче света, то в
ознося руки высоко в воздух, то трагически заламывая их. Как бы сорванная
потоком ветра, на пол упала тонкая полоска шелка. Загороженный Мэннинг н
е сводил с танцовщицы глаз.
Музыка стала еще более медленной. Камилла находилась футах в шести от ст
олика. Звякнули цимбалы, и ладони девушки легли на ее живот. За первым лоск
утком ткани последовал второй. Лерой представил себя рядом с ней: вот они
танцуют, одни… он касается ее тела…
Голубое трико скрывало все Ц и ничего. Высокие, совершенной формы груди,
плоский живот, едва заметный, чуть выпуклый треугольник. Такого Лерою Мэ
ннингу, десятки раз видевшему в Каире танец живота, испытывать еще не при
ходилось.
Камилла кружилась прямо перед ним, глаза ее блестели, длинные пальцы поч
ти незаметно ослабляли один узел за другим.
Слетела на пол новая полоска шелка.
И еще одна, и еще… Девушка на сцене двигалась в резких сполохах черного, го
лубого и огненно-красного цвета Ц волосы, трико, шелк.
Взвился в воздух и плавно опустился к ее ногам очередной лоскут невесомо
й ткани.
Господи! Как же она хороша!
Внезапно Лерой понял, что с него просто льется пот. Он как бы вновь вернулс
я в юность. Вот на заднем сиденье отцовского «бьюика» он сжимает в объяти
ях Пэтси Миллер, впервые в жизни кладет ладонь на упругое теплое полушар
ие женской груди. Почувствовав натиск восстающей плоти, Мэннинг придвин
улся ближе к столу. А вдруг кто-то увидит, что с ним происходит! Но окружающ
им не было до Лероя никакого дела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107