1 В советской уголовно-правовой литературе общепризнано,
что. разграничение соучастников возможно лишь по объективной
роди, выполняемой ими в преступлении. Этой же точки зрения
придерживаются законодательство и наука других социалисти-
ческих государств .}
Следует, однако, отметить, что помимо законодательного под-
разделения соучастников в советской науке уголовного права
См.: А. Н. Т райни н. Учение о соучастии, стр. 104; П. И. Г ришае в,
г "V. К риге р. Соучастие по уголовному праву, стр. 124; А.Д.Пионт-
(з с кий. Учение о преступлении, стр. 567; М. И. Ковалев. Соучастие в
притуплении. Часть вторая, стр. 12.
См.: Оаэ 81га?гесМ йег ОеисЬе ОетосгаэсЬе КериЫЯс. ВегПп, 1956,
192; СезЬооуепвЬё 1гев1п1 ргауо, куагеЬ 1, оЬеспа 0351. РгаЬа, 1969,
г. 163-165.
В буржуазной науке уголовного права вопрос о критериях разграничения
(ддльных видов соучастников до настоящего времени единообразного раз-
решения не получил.
В дореволюционной русской литературе преобладали взгляды сторон-
ников объективного критерия в делении соучастников. (См.: Н. С. Таган-
ц е в. Русское уголовное право. Часть общая, СПб., 1902, стр. 757;
н, 3.. Сергеевский. Русское уголовное право. Пособие к лекциям. Часть
общая, изд. VI. СПб., 1905, стр. 297). На Западе в настоящее время все более
широкое распространение получают субъективные теории деления соучастни-
ков. в основе которых лежит отношение соучастников к совершаемому ими
действию. Разбор объективных и субъективных теорий см.: К. МаигасЬ.
е1115с1е5 51га1гесЫ, АИететег Те11, Каг15гиЬе, 1954. . 495-510, 523-528.
нередко параллельно даётся и деление, проводимое по иному,
также объективному, основанию, данному в законе, а именно: по
степени участия каждого из них в совершении преступления.
Проф. Пионтковский по этому критерию подразделяет соучастни-
ков на главных и второстепенных. Однако надлежащей четкости
в определении критерия такого деления у А. А. Пионтковско-
го нет. С одной стороны, он пишет, что при соучастии в тесном
смысле слова, как и при любом соучастии нескольких лиц в со-
вершении преступления, <обычно оказывается, что степень вины
каждого из этих лиц неодинакова. Данное различие советский
закон связывает не с какими-либо чисто внешними, формальными
признаками (например, принимало ли данное лицо участие в
непосредственном совершении преступления или нет), а с вы-
яснением роли этого лица в совершении преступления (главной,
определяющей или вспомогательной, второстепенной)>. Из этой
цитаты вытекает, что в качестве критерия для разграничения
главных и второстепенных виновников А. А. Пионтковский берет
степень вины.
В другом же месте проф. Пионтковский, указывая, что орга-
низаторы ряда преступлений обычно не принимают непосред-
ственного участия в выполнении тех действий, которые принад-
лежат к составу преступления, пишет: <Тем не менее именно они
являются главными виновниками совершенного деяния. Наш за-
ког пооводит различие между исполнителями, организаторами,
подстрекателями и пособниками по той объективной роли, кото-
рую они играют в совершении преступления. Этот же критерий
берется судом и для различия между отдельными пособниками,
подстрекателями, организаторами и исполнителями преступле-
ния...> Здесь в основу классификации соучастников, их подраз-
деления на главных и второстепенных автор кладет объективный
критерий.
В принципе/деление соучастников на главных и второстепен-
ных1вызывать возражений не может. Такое делениеолжно дать
ответ о действительной роли соучастника в преступлении и тем
самым помочь суду выполнить его обязанность по индивидуали-
зации наказания отдельным соучастникам. Этот вывод следует из
ст. 17 Основ, устанавливающей, что <степень и характер участия
каждого из соучастников в совершении преступления должны
быть учтены судом при назначении наказания>. При этом харак-
тер участия определяет функциональную роль соучастника пре-
ступления, а степень участия-интенсивность его действий по
выполнению своей роли в совершении преступления. 1
(_Из сказанного вытекает, что при одной и той же функцио-
нальной роли лица возможна разная степень его участия в совер-
шении преступления. Так, можно себе представить пособника
при убийстве, чья роль свелась только к тому, что он посовето-
вал, когда и где лучше подкараулить- жертву, и пособника, ко-
торый, помимо указанного, по просьбе исполнителя добыл для
него орудия убийства, транспортные средства для быстрого
отъезда с места преступления, помог скрыть следы преступления
и т. д. Функциональная роль пособника в обоих случаях одина-
кова, степень же участия - различна. Как бы интенсивна ни была
деятельность пособника, но, если он не был инициатором преступ-
ления. не составлял детального плана убийства, не руководил во
ления, не
Сп>1Л, п ,---___ _
всем действиями исполнителя, признать его организатором пре-
ступления нельзя.)
Только в действиях, точнее-в характере действий следует
искать различие между отдельными соучастниками. В связи с
этим едва ли можно согласиться с предлагаемым М. И. Ковале-
вым двойным основанием для классификации соучастников пре-
ступления. Поскольку фигура организатора преступления <отли-
чается от других соучастников наивысшей степенью участия в
выполнении преступного деяния, независимо от формальной роли
в выполнении состава преступления>, проф. Ковалев полагает,
что <критерием в разграничении организатора от других соучаст-
ников является степень участия в преступлении, характер же
участия в этом плане имеет только второстепенное, подчиненное
значение>.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104