И Толстой был так этим задет, чт
о на письме Чуковского он написал: «ответить». И начал отвечать. Тогда нач
алось у него очень трудное время, когда, знаете, он уже уходит из дома. Исто
рия с дневником, подглядыванием, он уже не может, он уходит из дома, взяв с с
обой начало этого ответа. И по дороге, уже в монастыре, он заехал к сестре (п
омните эту историю? последние дни Толстого все знают уже), и там он оканчив
ает этот ответ на письмо Чуковского. Приезжает к нему секретарь, узнавши
й, где он. Толстой просит его переписать набело, отдаёт ему, едет в Астапов
о.
Смерть, весь мир смотрит на Астапово, Корней Чуковский едет на похороны и
не попадает, потому что… Я недавно только узнал, ведь мы не знали, был Чуко
вский на похоронах или нет. Один специалист даже говорил, что он видел в ки
нохронике его лицо. Но Чуковский был совсем другой, может быть, это была ош
ибка, может, нет, он не мог там не быть. А с другой стороны, кажется, он не был.
Оказывается, поезд задержало начальство. Приехавшие из Петербурга в Мос
кве потеряли 5 часов и на похороны опоздали.
Когда они приехали, уже возвращались люди. Чуковский доходит до Ясной По
ляны, и Чертков ему протягивает письмо Толстого. Представляете, получить
от Толстого ответ? Вот так. Чуковский тут же ринулся в Петербург, и это пис
ьмо было напечатано как последняя в жизни статья Льва Толстого.
А недавно в музее Чуковского появился немножко необычный экспонат. Мы до
стали наконец рисунок, о котором давно знали, что он есть. Это художник Рас
инский прошёл по следам Толстого, тут же после смерти, расспросил всех, ка
к он проснулся, как встал, секретарь ему рассказал, как запрягли лошадь, ка
к поехали. И он нарисовал тут же, по этим горячим следам, все эти эпизоды. И е
сть рисунок, где Толстой пишет ответ Корнею Чуковскому. Этот экспонат те
перь в музее. Это производит большое впечатление, потому что, где Чуковск
ий с его «Мухой-Цокотухой», и где Толстой. И вдруг люди видят: Лев Толстой п
ишет письмо Корнею Чуковскому. Это такое вот наше приобретение.
А.Г. Поздравляем вас с ним искренне.
Л.Ш. Можем сейчас посмотреть, я, по-моему, приносил эту картинку
сюда.
А.Г. Если будет такая возможность. Но давайте мы сейчас не буде
м обращать внимания на картинки, они будут нас сопровождать, тем более чт
о мне говорят, что она была на заднике. Вот эта картинка?
Л.Ш. Да.
А.Г. Потрясающе.
Л.Ш. Только у вас немножко ракурс не тот.
А.Г. Но Лев Николаевич, насколько я понял, воспользовался фоног
рафом именно для диктовки?
Л.Ш. Да, для диктовки писем, но не только. Если уж человек гениаль
ный, то он гениален во многом. Толстой использовал фонограф и для диктовк
и художественных произведений. Это только начало было, а он уже увидел ср
едства, которыми можно сохранять и передавать художественную информац
ию. Он прочитал отрывок из Гюго Ц он сам перевёл отрывок из «Гражданской
войны» Гюго, и там есть один очень трогательный эпизод, когда мальчик пыт
ается спасти своего отца. И Лев Толстой читает этот эпизод, очень сам взво
лнован, там чувствуется это. Он даже хотел разыграть сказку для внуков и з
аписал одну сказку про волка и мальчика. Так что это он тоже попробовал. И
когда я, наконец, добрался до так называемого «Альбома Эдисона»… Это был
представитель Эдисона, однофамилец нашего поэта, Юрий Блок, он собирал в
печатления людей, которых записывал. Там одна из записей Ц Толстого, где
он говорит, что фонографу принадлежит большое будущее. Но ведь долгое вр
емя считалось, что всего несколько записей Толстого сохранилось.
А.Г. Я был убеждён, что две…
Л.Ш. Да, да. И я, наконец, понял, откуда это шло. Значит, Толстой пол
учил фонограф, начал диктовки, но потом Ц как пишет его секретарь Ц счёл
более удобным диктовать секретарю. То есть Гусев это как-то подчёркивал,
и он немножко, по-моему, ревновал к фонографу. И вот с лёгкой руки Гусева эт
а фраза, что «Толстой потом счёл более удобным», пошла по многим книгам и п
овторялась не раз. И дальше Гусев пишет: «Сохранилось несколько записей
Толстого». Сколько несколько? Потом фонограф куда-то перевезли, валики о
казались в другом месте. К счастью, это хорошо получилось, потому что их ни
кто не трогал. Фонограф жил в Ясной Поляне, а валики перевезли в государст
венный музей, в Москву, и они там в фонде спокойно лежали.
И когда понадобилась точная цифра, я позвонил и говорю: сколько у вас запи
сей? Они говорят Ц 19. Странно было как-то, что так много. Но это очень длинна
я история, давайте об этом в следующий раз. В общем, выяснилось, что их гора
здо больше, и что они не только в Ясной Поляне, и не только в Москве, они есть
в Ленинграде. Совсем уже последняя находка была сделана в Америке, причё
м валик этот уже не раз считался погибшим, уже не раз писалось, что он поги
б во время пожара. Но, выясняя все оттенки истории, я туда писал раз, два, три
, мне ответили Ц погиб. И вдруг получаю письмо из архива Эдисона, что, «раз
бирая неопознанные валики, мы наткнулись на валик, который сохранился в
вещах одного из менеджеров». Он вопреки правилам этот валик унёс домой, о
казывается, и когда весь архив погиб во время пожара, этот валик остался.

А.Г. И что на нём?
Л.Ш. Там очень интересная запись Толстого на английском языке.
Он говорит о социальной несправедливости, так она и озаглавлена. Там гов
орится о том, что мы сытые, богатые, довольные, едим, и наше благополучие ох
раняет жандарм. Обычная для Толстого, очень характерная, такая взволнова
нная речь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115