Государство погибнет. М
ы уже на грани. И если уже последние молодые люди уедут, а нам 70-летним, 65-лет
ним, наш возраст, вот-вот ещё и сколько-то протянем, никакая страна жить не
может. И тут никакая Академия наук с этим не справится. Во-первых, она не вс
е нашего возраста, и там даже специально есть вице-президент по работе с м
олодёжью. Хороший человек, но что он может сделать. Что он может сделать, к
огда даже вот профессор Московского университета, к числу которых я прин
адлежу. Я еду в автобусе и вижу объявление. Требуются кондукторы. Минимал
ьная зарплата четыре с половиной тысячи. Это больше, чем зарплата профес
сора Московского университета. Это бесполезно. Тут ни Президент Путин, н
икто и ничего сделать не могут. Это какая-то вязкая среда. В войну так не бы
ло. Деньги сейчас на такую зарплату дают. Жить на неё нормально нельзя. Но
ведь мы не можем купить ни одного прибора. Мы дошли до состояния, когда нам
наши бывшие сотрудники присылают, что могут, из-за границы. Я не буду эту т
ему трогать. Я хочу сказать, что, может быть, это свойство российской науки
. Жить в нищете и делать оригинальные работы. Мы этим очень гордимся. Такие
оригинальные люди. Ну, я больше на эту тему не буду.
Я хочу, тем не менее, сказать, что мы получаем ежедневно колоссальное удов
ольствие. Это компенсирует всё. Я сейчас ставлю опыт, о котором даже не буд
у рассказывать. Если он удастся, я тогда напрошусь. Это будет такая иллюст
рация анизотропии в пространстве-времени, пусть они потом что хотят дел
ают.
А.Г. Я хочу тут предложить вам вспомнить о том, что это не семина
р. Раз. Что у вас здесь нет оппонентов в лице представителей академическо
й науки. Пусть смотрят, это их дело. Я говорю, они могут выключить телевизо
р. Мы тут ни за что не отвечаем в этом смысле. А всё-таки на основании колосс
альной работы, которую вы проделали, можете сейчас, дразня их, тех самых те
оретиков, о которых вы говорили, сделать какие-то обобщения?
С.Ш. Могу. Я могу сказать, что странным образом на Землю падают п
отоки когерентных лучей, связанных с небесными телами. Я боюсь произнест
и слово «гравитационные волны». Я знаю, что там безразмерный множитель д
есять в минус двадцатой. И, казалось бы, всё. Ну, кто же знает, какие должны б
ыть силы. Потоки отовсюду падают. Каждый момент времени имеет свой облик.
Важно ли это. Может быть, нет.
Что делает наука в последние триста лет. Ну, со времён Галилея. Да раньше, к
онечно. Измеряет. Что измеряет. Для всей нашей научной жизни, к которой я т
оже принадлежу, важны три момента Ц математическое ожидание, средняя кв
адратичная, ну и ещё, значит, асимметрия, эксцесс. Ну, четыре момента. Нам хв
атает, чтобы коррелировать, поправлять траекторию спутников. Чтоб всё де
лать. Никому нет дела до вот этой картинки. Эта картинка, которую мы полага
ли её случайной напрасно. Теперь мы знаем, что она не случайна. Важно это з
нать? Может быть, нет. Вообще нет. Для человечества, может быть, нет. Кроме те
х, кому важно знать состояние мира в данный момент. А важно нам знать состо
яние мира в данный момент? Боюсь, что да. Боюсь, что да. Я думаю, что мы опусти
лись на самое дно, на самый фундамент космофизических связей Земли.
Поэтому обобщение моё такое. Мы находимся в потоке внешних волновых явле
ний, не знаю каких, слово «гравитационный» я могу, но больше я ничего не мо
гу придумать, в котором искажается пространство и время. И в этом потоке, м
ожет быть, вот эти картинки Ц это сигналы о состоянии мира и которые поле
зно было бы нам научиться читать. Я боюсь библейских примеров. Да сейчас ч
еловечество, смотрящее телевизор, уже, может быть, забыло, что жил-был так
ой пророк Даниил. И когда странная рука описала огненные буквы на стене, п
ирующие прочесть эти слова не могли. Ни пишут ли нам эти сигналы каждый мо
мент, каждую секунду слова о состоянии мира? Мы видим портреты времени. И п
ока не знаем, что с этим делать. И я не знаю. У меня нет знаний, я вижу, читать н
е умею. Поэтому обобщение такое: мы видим флюктуации четырехмерного прос
транства-времени, а в какой форме эти флюктуации, волны, всё пусть решают
теоретики. Я к теоретикам очень хорошо отношусь. Я подавлен их на самом де
ле уменьем и ожидаю, что кто-нибудь всё-таки что-нибудь скажет. Но теорети
ки Ц несчастные люди. Они страшно боятся попасть в неловкое положение. К
акой-нибудь дурак-экспериментатор их водит за нос, они не могут сами виде
ть ошибок. И поэтому они пока предпочитают подождать. Я могу им сказать: бр
атцы, не бойтесь. Здесь хорошо всё отшлифовано. И хорошо бы дожить до того,
что какой-нибудь человек построит настоящую физическую теорию. Не мою, с
о словами и размахиванием руками, что там это интерференция. А теорию. Но н
адежд пока мало. Среди стариков-академиков я могу найти ещё таких, а молод
ых просто и нет. Но вот студенты не возьмутся. Но вот, наверное, я свой монол
ог кончил.
А.Г. Как-то вы печально подводите опыт, 50-летний итог.
С.Ш. Итог замечательный. Я уверен в том, что это правда. Ведь я де
йствительно был на грани сдвига. Я считал, что этого не может быть. Да я каж
дый день должен убеждаться и убеждаться, что всё есть. Нет, итог для меня
Ц это не всей жизни итог. У меня написаны книги, там статей сколько-то там
сотен. Ну и всё-таки что-то стоит. Доктора и кандидатов, жизнь которых мне б
лизка. Нет. Это цена. Мы не можем примерять судьбу соответственно своим ож
иданиям. Я даже думаю, что это, более того, совершенно нельзя.
А.Г. Было бы чрезвычайно любопытно определить, каким образом с
илы, описанные вами, влияют не только на результаты измерений, но, собстве
нно, и на поведение социума, биологических видов, человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115