«Значит, Яна!» Ц торжествующе подумал Гор, обрадовавшись, что теперь он з
нает признак, по которому можно запросто отличить одну девушку от другой
.
Ц …много читаю. Стараюсь, чтобы книга была в оригинале, а не адаптация. Но
не всегда можно достать. Очень люблю фантастику. А вы?
Ц Я… Ц Гор сделал неопределенный жест, ища удобный выход из ситуации.
Ц Я иногда читаю. У меня очень мало времени. Много работы, понимаете…
Ц О! Я понимаю. Наверное, много путешествуете? У вас такой уверенный взгл
яд…
Енски-младшему показалось, что его кто-то накачивает воздухом изнутри. Б
ыло чрезвычайно приятно иметь уверенный взгляд и выглядеть более значи
тельным, чем ты есть на самом деле.
Ц Да, мне случалось бывать в разных путешествиях, Ц произнес он с интон
ацией, которая, по его мнению, должна быть у бывалого путешественника.
Ц Вы расскажете? Ц Яна затаила дыхание, заглядывая Гору в глаза.
Тот выдержал паузу.
Ц Конечно! Ц Он снова выдержал паузу и добавил со значением: Ц Если у на
с будет такая возможность…
Яна даже застонала. Гор чувствовал себя в ударе.
Ц Отправляемся, Ц закричал Мягков с носа яхты. Ц Капитан идет!
Яна куда-то убежала, Енски-младший рассеянно проводил взглядом ее крепк
ую ладную фигурку. Больше всего его внимание привлек новый персонаж, поя
вившийся на сцене.
Капитан!
Издалека могло показаться, что это настоящий морской волк неспешно идет
по пирсу Ц уверенной, хотя и не слишком твердой походкой бывалого моряк
а. Борода, черный тоталитарный френч, застегнутый под самое горло, несмот
ря на жаркую погоду. Гор подошел к трапу, чтобы лучше разглядеть эту внуши
тельную личность.
Енски-младшему, сознание которого находилось под наркозом женских чар,
хотелось сделать что-то приятное капитану. Ну хотя бы поприветствовать
его на понятном ему языке. Глупость, которую можно было простить, только у
читывая то деструктивное влияние, которое оказала на хладнокровного ан
гличанина «горячая дивчина».
Ц Здравствовать, капитан! Ц выпалил Гор, собрав воедино все свои знания
по русской словесности. И только тут заметил, что у капитана в ушах миниат
юрные наушники от сd-плеера.
«Эффект пропал», Ц разочарованно подумал Гор.
Но капитан развеял его напрасные надежды.
Посмотрев мутным взглядом на нахального англичанишку, он непонятно выд
ал, решительно рубанув рукой по воздуху:
Ц Glagoly!Uchit!
И, восстановив устойчивое равновесие, по-прежнему достойно прошествова
л на борт, оставив после себя стойкий запах виски.
Ц Ольга сказала, что он был раньше преподавателем русского языка, Ц пис
кнула за плечом всезнающая Яна. Ц А потом бросил все и ушел в море.
Гор ничего не ответил, он старался понять, что же играло так громко в наушн
иках капитана-преподавателя… Что-то до боли знакомое. Язык не английски
й, не французский, но… Немецкий!
«Боже мой, Ц ошарашенно подумал Гор. Ц Он же слушает „Рамштайн“. Вот это
прогулочка!..»
Словно подтверждая его слова, раздалась команда:
Ц Otdat koncy!
Яхта отошла несколько метров от пирса, и в висящие на перилах капитанско
го мостика динамики хлынуло разудалое:
Ц Asche zu ache! Ache zu ache, und Staub zu Staub!
«Отец мой, где ты?!» Ц внутренне возопил Гор, считающий всех поклонников э
той группы скрытыми нацистами.
Гор недаром вспомнил своего отца. За день до описанных событий Алекс Енс
ки, окончательно замучив докторов своей хворобой и своими требованиями,
вдруг ощутил в себе прилив сил и страстного желания покинуть опротивевш
ие донельзя больничные стены. Лечащий врач не слишком активно сопротивл
ялся этому душевному порыву, предупредив, однако, что не может с момента в
ыписки мистера Енски из больницы ручаться за его здоровье.
Ц Напрасно вы так думаете, Ц обнадежил его Енски-старший. Ц Наша судеб
ная система еще способна встать на защиту невинного потребителя. К тому
же врачебный произвол, творящийся в больницах Великобритании, давно пор
а пригвоздить к доске позора. Я уезжаю в другую страну, и вы должны быть за
интересованы в том, чтобы поддержать имидж британской медицины на между
народном уровне. Я, и никто иной, являюсь образцом вашей работы, дорогой до
ктор. И не дай бог вы допустили брак! Тогда можете сразу вызывать своего ад
воката…
Говорят, что после ухода Алекса Енски из больницы к главному врачу был вы
зван кардиолог, который долго щупал пульс, мерил давление, клал на стол ка
кие-то лекарства и задумчиво качал головой.
Кипучая натура Алекса Енски, подстегнутая тревогой за сына и желанием сп
раведливости, не дала ему спокойно сидеть дома, плавая в ворохах научных
статей, комментариев к этим статьям и пояснительных комментариев к комм
ентариям. Не успокоила его нервного возбуждения и фамильная библиотека.

Ц Бредни, бредни! Ц зло швырял он со стола какие-то листки. Ц Клянусь ра
зрушением Иерихона. Они хотят скандала?! Они его получат!
Профессор еще побродил по пустому дому, везде обнаруживая детали, привод
ившие его в негодование Ц то раскиданные книги в библиотеке, то неубран
ные окурки в пепельнице, то собственные тапки, по забывчивости оставленн
ые около камина.
Ц Бардак, какой вокруг бардак, Ц возмущался Алекс. Ц В Содоме после ухо
да Лота было и то чище. Позор. И это наше родовое гнездо!
И Енски-старший тяжело вздыхал.
Он даже вышел во двор и в задумчивости постоял перед бронзовым Черчиллем
, но и это не добавило Алексу хорошего настроения. Скорее наоборот. Размыш
ления об истории Англии и славного рода Енски как части этой истории нав
лекли на Великого Разоблачителя тоску, сравнимую разве что с тоской, кот
орая обуяла Иуду после получения единовременного денежного пособия в т
ридцать сребреников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118