Говорят, он по но
чам кровь у людей пьет. Уж лучше в деревню!
Только бы не к Исе и не домой. Потому что в деревне ей житья точно не будет. К
амнями побьют. После той ночи, когда Хасан ее Ц в шатер…
При мысли о запретной ночи живот Марьям свело тревогой. Ой! Что будет?.. Изв
естно ведь: если мужчина и женщина до свадьбы уединяются, третьим с ними
Ц шайтан. А Хасан Ц человек праведный, богобоязненный. Значит, это она, М
арьям, во всём виновата? Как говорится в Коране, порченым Ц порченые.
Неужели она Ц падшая?
Воздух в крохотной каморке скручивался жаркой отравой. От кухонной вони
и смрада конюшен кружилась голова. Рубашка липла к телу. Хасан не осмелил
ся поселить девушку на женской половине и выделилией комнатушку в помещ
ениях служанок.
По узкому коридору пришлось идти на цыпочках. Ай, Аллах, всё бы отдала, тол
ько бы никто не услышал! Сердце грохочет, оглушает, по всему дворцу отдает
ся. Как они спят в таком шуме?
Нужную дверь Марьям нашла по запаху. Густой дух подвявшего рейхана и кун
жутного семени перебивала струя благоуханий Ц острых, оглушающих, бесс
тыжих, как сама Мара.
Теперь постучать. Тук. Тук. Тук-тук. Нет ответа. Ох! Что за беда такая? Словно
жестокий меняла отнял у Марьям тело, дал мешок хлопка. Неужто ушла?.. К стра
жникам своим?.. за тем самым, запретным?..
Договаривались ведь!
Где-то вдали хлопнула дверь. Послышались шаги Ц мужские, уверенные. Откр
ывай же! Марьям отчаянно заколотила в дверь Ц птица, рвущаяся из клетки. И
ли, наоборот, в клетку.
Ц Мара! Мара же!
А шаги всё ближе. Вряд ли гость забредет сюда. Ну что ему тут делать, среди с
лужанок? Звуки шагов наполняли Марьям дрожью. Придет, увидит…
Ох, позору-то! Страху!..
Наконец в каморке завозились, заскрипела кровать. Дверь распахнулась, и
бесстыжие Марины благовония ударили волной. Девушка торопливо отверну
лась, прикрывая лицо полой абайи. Хозяйка стояла в проеме голая Ц лишь пл
аток на плечи накинула. Бесстыдница!
Ц А, это ты, девочка моя… Ц пробормотала она. Ц Я Ц Мара, ты Ц Марьям… Ка
к схоже… Заходи, не бойся.
Не дожидаясь, пока Марьям переступит порог, еврейка ухватила ее за руку:

Ц Ну? Принесла?
Марьям кивнула. Сил не было глядеть на блудницу. И разве не запретил Проро
к (благословит его Аллах и да приветствует!) видеть аурат другой женщины?

Заметив смущение гостьи, Мара хихикнула:
Ц Что отворачиваешь лицо свое? Ты Ц Марьям, я Ц Мара. Разве не едины мы су
дьбой? Но вера отцов моих не лжет. Стала ты на дорожку скверную. Ну да ладно
… Подожди. Не стану тебя мучить.
Послышался шорох. Мара накинула рубашку, но волос покрывать не стала.
Ц Я готова, Ц объявила она. Ц Давай что принесла.
Девушка робко протянула сжатую в кулак ладонь. Звякнул металл.
Ц Не жмись, не жмись, Ц подбодрила хозяйка. Лицо ее с тяжелыми крупными ч
ертами в лунном свете, казалось, высечено из камня. Рыжеватые волосы вспы
хнули серебром. Ц Знаю я, тяжело тебе… Не каждая и решится на такое. Да и де
ло злое вышло, обидел тебя Хасан. Знаю.
Марьям зачарованно смотрела в две луны, застывшие в глазах еврейки. А та в
сё бормотала:
Ц Не отыщешь ты управы у кадиев да шейхов, все они дружки, все звенья коль
чужные Ц мужчины-то. Уж не гневайся: ты Ц Марьям, я Ц Мара. Пророк вон тож
е мужчина был… На них и благоволение свое истратил. Да наша-то, женская си
ла не делась никуда.
Девушка даже не заметила, как при ней оскорбили Пророка (мир ему!). Но чего о
жидать от Мары-чародейки? Все джинны и ифриты у нее в друзьях, порченой.
Ц Ручку-то открой! Открой кулачок-то, Ц цепкие пальчики ухватили запяс
тье Марьям, выцарапали спрятанное. Ц Ого! Не поскупился Хасан, славно наг
радил девочку мою. Ц Блеснул в свете луны перстень с черной каплей рубин
а. Недобро звякнули монеты. Ц Я Ц Мара, ты Ц Марьям… Одна судьба, одно тел
о. Не понесла от него?.. Нет?..
Девушка испуганно мотнула головой. А кто знает: будь у нее под сердцем реб
енок, может, обошлось бы?.. Рабынь в тягости и продавать нельзя. А она не рабы
ня! Эх, если бы не Имтисаль… Даже служанкой не оставила, стерва усатая!
Ц Нет так нет. Идем, Ц Мара обняла Марьям за плечи и повела к двери.
Ц Там же… эти… Стражники!
Ц Стражники? А вот посмотрим, что за стражники.
Женщины уже выходили в сад. Мара усмехнулась неведомым своим мыслям:
Ц Что они нам? Мужчины… Ни смотреть, ни видеть не умеют, глупцы, Ц и еврей
ка громко хлопнула в ладоши.
Марьям вжала голову в плечи.
Ц Глупенькая! Ц рассмеялась Мара. Ц Ты тоже вроде них. Вон видишь там, н
а крыше?
На фоне белой стены маячил силуэт. Человек беспокойно озирался, пытаясь
понять, откуда идет звук. Даже на расстоянии чувствовалась его беспомощн
ость.
Ц Это Иса. Не узнала? Хотелось бы мне ведать, куда он направляется… Но нас
он не заметит. Успокойся, девочка моя!
Ц Это всё… Вера твоих отцов?.. Ц Еврейка вновь рассмеялась:
Ц Нет. Силы эти старше и Моисея, и Христа. И уж точно не Мухаммеду с ними тя
гаться. Ц Безумица вытянула руку, разжав пальцы.
В углублении ладони темнел порошок. Падалью и пеплом несло от него. Мара д
унула, и могильный прах взвихрился в воздух. Марьям заколебалась: не верн
уться ли назад? Но вспомнила худое лицо Исы и засеменила следом за колдун
ьей. В ее деле, считала она, могла помочь только магия.
Ночь добра. Ночь крадет у городов худшее Ц нищету отбросов, отбитую штук
атурку стен, кости и песок под ногами. Оставляет же Ц серебристое сияние
минаретов, нежный шелест листвы, свежесть и покой воздушных струй. Уж, вер
но, Аллах награждает праведников после смерти в месте, подобном этому!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107