- Бедняга, - сказала Мелюзина: она так и не выпустила его руку.
Жиль еще был жив. Он дышал, и грудь его слабо вздымалась.
- Вода, - промолвила Мелюзина, опуская глаза. - Совсем как я: перед
смертью ему нужна вода.
Джим поднялся на ноги и обнаружил, что его полукругом обступили
латники во главе с принцем, неотступно наблюдавшие за Джимом и Жилем. Во
всех глазах светилась одна и та же надежда: люди смотрели на Джима и
думали, что он сможет что-нибудь сделать, чтобы сохранить рыцарю жизнь.
Джим медленно покачал головой.
- Он хотел сказать мне, что желает быть погребенным в море, - сообщил
он окружающим. - Я пообещал, что сделаю это.
Джим повернулся к Жилю спиной, хотя даже предположить не мог, что это
возможно. Его горло сжалось, он прокашлялся и принялся пробиваться сквозь
полукруг латников, чтобы вернуться на прежнее свое место - под флаг, где
граф Камберленд и король Франции Иоанн по-прежнему обсуждали условия
перемирия. Даже на самый поверхностный взгляд было ясно, что проблема, как
остановить рубак на поле боя, как и прежде, оставалась проблемой. Когда
Джеймс подошел, король и граф беседовали о том, как будут погребать
мертвецов.
- Да, - говорил король Иоанн. - Да, милорд граф, эта идея мне
нравится. Я сам возведу часовню и определю ей содержание, чтобы они
вознесли молитвы за французов, павших сегодня на этом поле.
- Не сомневаюсь, что и король Эдвард сделает то же самое для
англичан, павших здесь же, - добавил граф. - Само поле мы прикажем
освятить, и все погибшие сегодня англичане будут погребены на нем.
- В одной могиле, - кивнул король Иоанн. - Да, с телами французов
поступят так же. Так нам и подобает сделать, чтобы этот день не забылся;
это, в соответствии с нашими дальнейшими намерениями, привлечет к себе
внимание всего мира скорее, нежели факт несостоявшегося перемирия. Наши
павшие воины, покоящиеся вместе, хотя и в раздельных могилах, - вот что
наложит печать молчания на уста, готовые задать вопрос.
- Мы обыщем все поле, чтобы не упустить ни одного погибшего
английского рыцаря. Простые люди, то есть не джентльмены, - тут граф
махнул рукой, - упокоятся в лесу, чтобы своим присутствием не умалить
торжественности того факта, что здесь лежат наши джентльмены.
- И французские дворяне тоже, - подхватил король Иоанн. - Простые
солдаты и особенно генуэзцы не должны лежать на поле; их мы похороним в
стороне. Тут и говорить не о чем...
- Простите, - вставил Джим.
Какое-то мгновение граф и король не слышали его или просто не хотели
обращать на него внимания. Наконец они медленно повернули головы и
посмотрели на него.
- Думаю, это один из ваших англичан, - прошептал король.
- Да, к моему величайшему стыду, - зарычал граф, не отводя от Джима
глаза. - Сэр, вы столь неотесанны, что я теряюсь в догадках, из какой
глуши вы явились сюда? Мы с королем Франции беседуем...
Граф говорил с Джимом таким тоном, что тот едва не заскрипел зубами,
однако попытался придать своему голосу столько спокойствия и учтивости,
сколько смог.
- Я знаю, - начал он. - Ваше величество, милорд, прошу простить меня
за вторжение. Я бы не осмелился вмешаться в вашу беседу, если бы не
услышал, что вы собираетесь похоронить рыцарей с обеих сторон в общих
могилах и построить часовни для молитв об их душах. Это прекрасная идея. Я
бы хотел только обратить ваше внимание на то, что одного из павших сегодня
рыцарей необходимо похоронить не здесь, а в другом месте.
Граф Камберленд вперил глаза в лицо Джима, и коротко подстриженная
борода графа, не говоря уж о его седоватых усах, встала дыбом.
- Что еще за необходимость; кто он вообще такой?! - взревел граф. -
Еще чего! Будет похоронен вместе с остальными! Иначе зачем строить часовню
и говорить, что здесь лежат все англичане?!
- Боюсь, - выдавил Джим, с трудом сохраняя спокойствие и
умиротворенность в своем голосе, - что это невозможно...
- Черт бы тебя побрал! - взорвался граф. - Это ты будешь мне тут
говорить о необходимости, о том, что я чего-то должен?! Да где ты набрался
наглости-то такой?! Я сказал, что он будет лежать здесь, и он будет лежать
здесь! А теперь ступай прочь!
- Вы не понимаете, - отчаявшись, сказал Джим. - Я же говорю о сэре
Жиле де Мер. О рыцаре, который, как мы уже говорили, спас принца от
рыцарей Мальвина, посланных, чтобы убить его. Так неужели он не заработал
права быть похороненным где он хочет и когда он хочет?
- Будет лежать вместе с остальными! - орал граф. - Пошел вон! Не то я
тебя вышвырну отсюда!
- Вышвырнете отсюда, милорд? - впервые в голосе Джима зазвучал отклик
давно охватившего его, но до сей поры сдерживаемого гнева. - С вами только
четыре человека.
Он не стал говорить, что у него самого, напротив, пятьдесят воинов;
впрочем, в этом не было особой нужды: глаза у графа были на месте.
- Пошел вон! - повторил милорд.
По природе Джим не был особенным упрямцем, но сейчас эта черта
внезапно ожила в нем и расцвела пышным цветом.
- Я уйду после того, как вы хорошенько усвоите себе, что сэр Жиль,
согласно его желанию, будет похоронен в море. Я дал ему слово, что так и
будет.
- Да что мне твое слово! - взвился граф. - Ты думаешь, что я
испугаюсь твоего красного щита или того, что о тебе рассказывают? Ты
хочешь со своей горсткой людей вынудить меня делать то, чего желаешь ты,
потому что я один? Не тебе решать это дело! Его уже решили - я и его
королевское величество.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178