На самом деле Джим сочувствовал незадачливому сэру Перси, которому
теперь предстояло предстать перед своим разгневанным отцом без лошадей и
денег. Он даже чувствовал себя немного виноватым перед ним. Однако друзья
его, похоже, не разделяли подобных чувств.
- Это ли не один из самых удачных дней! - сэр Брайен ликовал. - Мы с
Жилем никак не можем вспомнить, у нас сегодня какой святой? Но я узнаю и
запомню на будущее, чтобы молиться ему всегда, когда буду затевать
рискованную игру. Судя по всему, сегодня мне покровительствовал хороший
святой, кто бы он ни был. Думаю, надо попросить еще вина. Но сначала...
Он снова запустил руку в кошель и, высыпав все деньги на стол,
пододвинул их Джиму.
- Ваша светлость, - произнес он парадным слогом, - вот деньги,
которые вы доверили мне, и еще немного мелочи, как свидетельство того, что
ваш верный и преданный слуга сэр Брайен исполнил свой долг.
Джим чуть ли не с неприязнью взглянул на груду монет, и, не успел он
подумать, как получше разделаться с этой неприятной ситуацией, как вдруг
его осенила великолепная идея.
- Поскольку до сих пор моими деньгами распоряжались с таким
искусством, - ответил он в том же нарочито официальном тоне, - не вижу им
более удачного применения, чем оставить в столь надежных руках.
Он протянул руку и ребром ладони рассек груду монет на две
приблизительно равные части.
- Пусть каждый из вас возьмет половину и распорядится своей долей к
нашему общему благу.
В глубине души он ликовал. В первый раз ему удалось, не нарушая
правил поведения, принятых в высших слоях общества этого мира, добиться
своего. Одним из краеугольных камней этого общества была щедрость высших
по отношению к низшим. Облагодетельствованному мало быть благодарным
своему благотворителю, он просто не имеет права не принять даяние; отказ
от него равносилен жесточайшему оскорблению.
Джим попал в самую точку.
Должным образом выразив благодарность, Брайен и Жиль, сияя от
счастья, взяли каждый свою долю и набили кошели, даже не попытавшись
пересчитать монеты, чтобы выяснить, поровну ли они получили. Джим испытал
чувство глубокого удовлетворения. Ему удалось исполнить свое давнишнее
желание: не обидев рыцарей, снабдить их карманными деньгами, столь
необходимыми в чужой стране.
- А теперь еще вина? - предложил Жиль.
Двое друзей явно собирались отметить выигрыш как полагается, что не
совсем входило в планы Джима. Ему вовсе не улыбалась перспектива встречать
шпиона с сильно подвыпившими компаньонами. Тот наверняка предоставит им
сведения, которые нужно будет запоминать. Джим хотел иметь возможность
проверить потом то, что запомнил он, сверяясь с воспоминаниями друзей.
Поэтому ему было нужно, чтобы они тоже все внимательно выслушали.
- Конечно, - поддержал он Жиля. - Однако нам нужно сохранить более
или менее ясные головы. У нас впереди важная встреча. Сегодня утром
наконец объявился шпион сэра Джона. Он пообещал вернуться вечером и
поговорить с нами.
Новость, как он и ожидал, сразу завладела помыслами рыцарей. Мысли о
праздновании отошли на задний план. Время до вечера текло в нетерпеливом
ожидании; Брайен и Жиль просто места себе не находили и без конца спорили
о том, что может понадобиться для спасения принца Эдварда.
Наконец друзья сошлись на том, что принца держат в каком-то тайном,
хорошо охраняемом месте; причем стражи давно приняли все меры
предосторожности против любой попытки освобождения пленника. Король
Франции Иоанн прекрасно сознавал, что пока молодой человек надежно
спрятан, у него в руках крупный козырь, который он пустит в ход в самый
удачный момент. Если английской армии удастся сломить сопротивление
французов и перейти границу Франции, то король откупится, возвратив
принца. А если судьба повернется к англичанам спиной и они будут вновь
разбиты, то за принца запросят действительно высокий выкуп - отказ
английской короны от претензий на большую часть территории Франции, а
именно на древнее королевство Аквитания и города Кале и Гюин.
Но о том, где именно держали принца и как охраняли, можно было только
догадываться. Им оставалось лишь дождаться, когда придет шпион и прольет
свет на это дело.
Наконец он появился. Было еще не поздно, по прикидкам Джима, не
больше, чем семь-восемь часов вечера. Но взбудораженным Брайену и Жилю
казалось, что уже ночь. Джим представил им гостя и заказал вина. Затем он
передал вниз, чтобы их не беспокоили, и, как предостережение непрошеным
гостям, выставил щит за дверь.
Шпион наблюдал за его возней с плохо скрываемой насмешкой.
- Зачем же щит, мессир? - поинтересовался он. - Он только привлечет
внимание к нам и нашей встрече.
- Позвольте мне поступать так, как я считаю нужным, мессир, - отрезал
Джим.
Они уселись за стол, устроились поудобнее и наполнили кубки вином.
Воцарилась напряженная тишина. Шпион критически рассматривал Брайена и
Жиля. Те, в свою очередь, смотрели на него с неприкрытой враждебностью.
- Для меня позор сидеть за одним столом, - заявил Брайен, прежде чем
Джим придумал, с чего начать более пристойную беседу, - с человеком,
который не желает назвать свое имя и титул. Почему я должен считать вас
джентльменом?
- Я уже удовлетворил любопытство сидящего здесь мессира, - шпион
кивнул на Джима, - сегодня утром, предоставив ему мои "верительные
грамоты".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178