Ты понял?
Нет, я не понял. Ч Э-э, я понял. Можно спросить?
Она глядела раздраженно. Ч Что еще?
Ч Что, к чертям, здесь, происходит?
Ч Я не могу ответить.
Ч Я под арестом?
Ч Ты свободен уйти в любое время, когда хочешь. Это просто не будет хороше
й идеей. Есть люди, которые тебя ищут Ч некоторые из них тебе не очень пон
равятся.
Ч О-о. Поэтому я под защитным арестом?
Ч Ты вообще не задержан.
Ч Тогда почему я здесь?
Ч Не знаю. Не мое дело, отвечать на твои вопросы.
Ч Существует хоть кто-нибудь, кто ответит на мои вопросы? Или меня просто
отшавыривают с чьей-то дороги?
Ч Хорошая мысль. Да, без проверки ты не сможешь позвонить отсюда, но можеш
ь получить комнатное обслуживание.
Ч Где выход?
Ч Для тебя? Дойди до пожарной лестницы до двенадцатого или четырнадцато
го этажа и садись в лифт. Но вернуться ты не сможешь. Мой совет Ч делать в т
очности, что говорят, и ждать здесь. Ч Она повернулась уходить.
Ч Э-э, майор?
Она остановилась и посмотрела.
Ч У меня неприятности? То есть, мне надо беспокоиться?
Мне казалось, я испуган. Я думал, это отражается в моем голосе, потому что о
на подобралась. Вспышка раздражения прошла по ее лицу, рефлекторная реак
ция на очередной глупый вопрос, потом она поняла, что стояло за вопросом, и
расслабилась. Она сказала: Ты не сделал ничего, что по меньшей мере полдюж
ины людей не хотели бы сделать. Ты просто не знал, почему это нельзя.
Я почувствовал, как краска замешательства хлынула мне в лицо Ч быть тем
шутом, который разрушил все: Ч Разве кто-нибудь объяснил мне?, Ч горько с
просил я.
Она собиралась уйти, я видел, но взяла меня за руку и затащив в комнату, зак
рыла за нами дверь. Ч Садись. Ч Посмотрела на часы. Ч Хорошо, у меня есть в
ремя. Хочешь кофе? Нет. Что ж, я хочу. Ч Она прошла в кухню при номере и откры
ла шкафчик. Ч Лучше полакомиться кофе сегодня, Джим, завтра с ним будет не
густо.
Ч Что?
Ч Ничего. Слушай, какие курсы ты прослушал?
Ч Биология. Софтвер. Гуманитарные искусства. Проблемантика. Самые обыкн
овенные.
Ч Изучал историю?
Ч Только в объеме общего курса.
Ч Черт. Ч Она замолчала. Я не понял, относилось ли словечко к тому, что я не
изучал историю, или она просто пролила воду. Она повернулась ко мне.
Ч Ты проходил курс глобальной этики?
Ч Да. Все проходили. Он входит в общие требования.
Ч У-гу. Знаешь почему?
Ч Чтобы предотвратить следующий Апокалипсис.
Ч Правильно. Что ты знаешь об Апокалипсисе?
Ч Э-э, кажется, не много. Только то, что проходили в классе.
Ч Продолжай.
Ч Ну… вы уверены, что хотите выслушать?
Ч Я сказала Ч продолжай.
Ч Ну, э-э, была война. На Среднем Востоке. Всегда были войны на Среднем Вост
оке, но эта вышла из-под контроля. Она была между Израилем и забыл кем, но мн
ого других стран выстроились против Израиля. Были вовлечены африкански
е и китайские наемники. Под конец дело пошло так плохо, что у Израиля не ос
талось выбора, как угрожать применением ядерного оружия. В конце концов
они это сделали.
Ч И что случилось потом?
Ч Соединенные Штаты прекратили поддерживать Израиль и он капитулиров
ал.
Ч И дальше?
Ч Все были так напуганы тем, что почти произошло, что поехали в Россию и п
одписали Московский Договор.
Ч Ага. Ч Она скептически посмотрела и отвернулась к кофе. Ч Молоко, саха
р?, Ч спросила она, наливая. Я покачал головой. Передавая чашку, она сказал
а: Ч Этой версии обучают в школах, но она так упрощена, что почти что сказк
а. Израиль не бросал бомбы. Это сделали мы.
Ч Что? Но ведь это…
Ч Конечно. Но правда не так вкусна. Это была наша война и это мы приказали
Израилю бросить бомбы, думали, что война закончится. Что ж, сработало, но н
е так, как мы думали. Что вам не рассказывали Ч что у президента сдали нер
вы.
Ч Что?
Ч Что вам еще говорили?
Я пожал плечами: Ч Говорили, было ночное совещание кабинета и все его сов
етники громко обсуждали так и сяк, сколько людей погибнет при обмене уда
рами и выживет ли наша способность к третьему удару, а президент просто с
идел до конца, попыхивая трубкой, как всегда. И наконец, после нескольких д
олгих часов представитель Комитета начальников штабов подытожил все, с
казав: "Моральные аргументы не относятся к делу. Война неизбежна." И тогда
президент сказал: "Все это похоже на ад!"
Ч Да, такова история. Но это неверно. То есть, это только половина правды. В
торая половина касается ультиматума, который советский посол вручил ем
у как раз в этот день. Если Израиль еще раз применит ядерное оружие против
советских друзей, Советский Союз будет рассматривать эти атаки, как идущ
ие от Соединенных Штатов, и будет отвечать соответственно. Это был тот же
ультиматум, который Джон Ф. Кеннеди вручил Никите Хрущову в октябре 1962 год
а, когда русские ракеты были обнаружены на Кубе Ч и русские сознавали ир
онию ситуации. В ноте они использовали те же самые выражения.
Ч Я никогда не слышал об этом, Ч сказал я.
Ч Ты не при чем, но именно это бродило в их головах во время совещания: что
другая сторона тоже решила, что неизбежна неограниченная ядерная война.

Ч Я всегда думал, что он герой.
Майор Тирелли смотрела грустно. Ч Так думала и я, и продолжаю думать. Може
т, он и был им; может, больше потрохов надо, чтобы остаться вне войны. В любом
случае мы унаследовали последствия этого решения.
Я прихлебнул кофе. Горячий. И горький. Я сказал: Ч Все, что нам дали выучить
Ч что он произнес речь, экстраординарную речь, где сказал, что на нем лежи
т ответственность, будет или нет мир ввергнут в Армаггедон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120