Он целился так тщательно, словно верил, что оружие действовать, и
дважды нажал на спуск. Ничего не происходило.
Парализатор переходил из рук в руки, все хотели убедиться в том, что
устройство не действовало.
- Наше оружие не работает для вас. - Я надеялась, что это прозвучит
убедительно.
- Твои люди хитры, - спокойно дикарка. - Я знала, что оно не будет
жить в моей руке, я брала это у тебя в Мокрой земле, когда вы спали. Но
оно метров у всех - вот что хитро.
"Она, возможно, убила бы меня в Топях, если бы он действовал, -
подумала я, - несмотря на взаимные обязательства, которые связывали нас с
Корбека." (Предполагаю, что речь шла и о Корбеке, но она никогда ни
говорила об этом.)
- Завтра дождь кончится, - сказала она. - Я дам вам в дорогу на юг
пищу и лахаму.

- Дальше мы не пойдем, - сказал пожилой мужчина с его безупречным
ремондским произношением.
- Жители равнины не далеко от сюда. Это твоя дорога к ним, - Дикарка
указала на древний камень, почти не видный под местной травой и обломками.
Всадники на серых лахаму стояли вокруг повозки, когда мы спускались с
нее. То было еще одно творение народа колдунов, яйцевидная конструкция, о
первоначальном назначении которой я так ничего и не узнала. Она была
снабжена деревянной рамой с осями и установленными на них колесами, а
тащили ее лохматые животные - мурок. Хотя в ней спалось лучше, чем на
холодном полу, однако езда в ней по по горным дорогам также являлась не
очень удобной.
Кирриах находился в пяти днях езды к северу от нас. Его серо-голубые
каменные стены, имевшие странный оплавленный вид, также доисторические,
как пирамиды на Земле, лежали позади. Мы двигались на юг по остаткам
дороги, по на дороге не показались вершины Стены Мира. Чем дальше мы
продвигались на юг, тем холоднее становился воздух. Весь наш путь шел
вверх, прямо в горы, до того дня, когда я поняла, что мы поднялись между
острогами Стены Мира на сам перевал.
- Идите по этой дороге, - сказала дикарка, - а когда придете к такому
месту, где лахаму пойдет неохотно, отпустите их. Они вернутся к нам.
Я взяла в руки поводья серого животного. От него пахло мускусом, кожа
его была холодной, как у рептилий. Блейзу и Марику удалось сесть на
животных без посторонней помощи, мне же пришлось прибегнуть к помощи
аширен. Хотя седло располагалось высоко на спине, у меня было впечатление,
что соскальзываю вниз; бочкообразное тело лахаму сужалось назад.
Животное бежало вперед немного боком, мне лишь с трудом удавалось на
нем удержатся.
- Кристи, - сказала женщина. Она встала в повозке и наши головы
теперь находились на одной высоте. - У меня есть твое имя.
- Да. - Никто из людей Кирриах, не называл своего имени, однако, вне
пределов племени.
- Меня зовут Гур ан, воительница, я - Алахаму-те, наездница на
лахаму.
Она наклонилась вперед, ее шестипалые руки обхватили борт повозки.
- Я - О хе-Ораму-те, Женщина, Идущая Вдаль. Между твоими людьми и
Кирриах нет никакой вины.
Упряжка Мурок рванулась с места, повозка запетляла по долгой дороге,
уходившей от гор. Уносясь рысью, лахаму подняли головы с длинными мордами,
и залаяли, как собаки.

Над скалами висел густой туман, светлевший там, где солнце находило
промежуток между тучами. На древней дороге росли темная мох-трава и
лишайники. Она шла, извиваясь, в гору. Усеянные валунами склоны
возвышались до самых облаков. Нередко встречались обломки скальной породы
размерами с дом. Откуда-то доносилось журчание текущей воды.
- Почти полдень, - сказал Марик, хотя это ему не могли подсказать ни
небо, ни солнце. - В таком месте, как это, мы могли бы переночевать,
Кристи.
- Мы могли бы поехать назад к равнинам и завтра попытаться пересечь
горы, - предложил Блейз.
- Давайте еще немного пройдем вперед. - Я пыталась справиться с
непослушным лахаму. - Еще есть время.
Снег пятнами лежал на мох-траве и заполнял расщелины в скалах. Это
был свежевыпавший снег. "Неужели мы отправились в путь слишком поздно" -
спросила я тебя. Я боялась, что перевал мог уже быть закрыт, и тогда мы бы
пропали; я не могла иначе: я должна была попасть туда, где это можно было
бы увидеть.
Если же мне вернуться... Тогда я не знаю, справлюсь ли я совсем этим
во второй раз. У нас больше нет сил, нет времени, нет совсем ничего.
Вниз сползало облако. Я плотнее завернулась в шубу из меха мурок, и
накинула на голову капюшон. Мы ехали дальше и внимательно следили за тем,
где шла древняя дорога, которую здесь, среди голых, светлеющих скал, едва
можно было различить.
Шуба из меха мурок блестела от влажного холода. Здесь, на такой
большой высоте, стояли уже зимнее холода. Дорога теперь круче взбиралась в
гору, и лахаму осторожно выискивали себе дорогу среди глыб смерзшегося
снега.
Туман светился от бледного дневного света. Он был белым,
жемчужно-серым, затем бледно-голубым, а над нами простиралась небо. Я
взглянула назад, на туман, лежащий у нас за спиной, словно поверхность
озера. Все пустынные земли, раскинувшиеся позади, исчезли под этим
туманом.
Мы сидели верхом на наших животных между двумя снежными вершинами и
смотрели на юг через Стену Мира.
- О, боже! Отсюда можно видеть полмира!
Даже Блейз молчал. Марик прижал своего лахаму поближе к моему.
Неизмеримая ширь неодушевленного ландшафта вызывала в моем желудке
легкую тошноту. Такие пространства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199