- Мне так не хотелось бы этого... Мы и так тратим слишком много сил и здоровья на какие-то пустяки...
- А что ты называешь пустяками?..
- Такие вот разговоры...
Ретт нахмурился.
- О, это далеко не пустяки... Ты хочешь навязать мне свое видение мира... Это не пустяки, дорогая далеко не пустяки!
- И тем не менее, такие разговоры ни к чему не приводят... Скажу честно: мне все это начинает слишком надоедать...
- Такие беседы?..
Скарлетт кивнула.
- Вот именно...
Ретт покачал головой.
- Мне тоже... Тогда скажи сразу - о чем с тобой можно говорить, а о чем - нет. А еще лучше, дорогая, - в его голосе послышалась ни чем не прикрытая ирония, - еще лучше, если бы ты написала мне такую маленькую-маленькую бумажку, своего рода шпаргалку, которую бы вручала мне каждое утро за завтраком, где и регламентировала бы все темы для бесед... Только...
Резко обернувшись к собеседнику, миссис Батлер поинтересовалась:
- Что - только?..
Мистер Батлер изобразил на своем лице сочувствие к самому себе.
- Только, боюсь, что бумажка эта была бы не такая уже и маленькая...
Тон Ретта был очень резкий и раздраженный - настолько, что Скарлетт после этих обидных для себя слов начала медленно закипать.
- Послушай, Ретт, что ты от меня хочешь?.. Ответь же мне наконец?..
Ретт тяжело вздохнул.
- Я?..
- Да, ты.
- Я от тебя ничего не хочу... - начал было Ретт, но Скарлетт перебила его словами:
- Тогда оставь меня в покое...
На этот раз свою жену перебил мистер Батлер - почти грубо:
- Ты не дала мне закончить мысль. Так вот, Скарлетт, я от тебя больше ничего не хочу... Понимаешь - ни-че-го!.. - произнес он по слогам. - Кроме одного: чтобы ты не вмешивалась в мою жизнь, чтобы ты не регламентировала меня, чтобы ты, наконец, не говорила мне всякий раз, не напоминала, чего я должен делать, а чего - нет.
Скарлетт обиженно заметила:
- Я никогда не делаю этого... В отличие от тебя, дорогой...
В последнем слове миссис Батлер послышалась какая-то скрытая горечь.
- Тогда почему же ты начинаешь доказывать мне, что сегодня я должен идти в свою контору вместо того, чтобы быть дома?..
Скарлетт вновь покосилась на зверька - тот, немного осмелев, обнюхивал газету, которая лежала на кушетке; видимо, обоняние горностая привлек запах свежей типографской краски.
Ретт продолжал - он тоже заводился; правда, в отличие от Скарлетт, реплики которой звучали как-то прямолинейно-агрессивно, тон мистера Батлера был язвительный, иногда даже - подчеркнуто-вежливый, со скрытой издевкой человека, который прекрасно ощущает свое превосходство - настолько прекрасно, что даже не считает возможным объяснить его...
Эти интонации Ретта не всегда вязались со смыслом произносимого.
- Ты... Ты со своими привычками, с этим глупым зверьком... Ты просто маленький буржуа!.. - воскликнула Скарлетт. - Ты становишься мне смешон, Ретт!.. Вспомни - ты ведь сам всю жизнь смеялся над такими людьми, а теперь превращаешься... - Скарлетт запнулась; с ее уст уже было готово слететь обидное для собеседника слово, но в самый последний момент она сдержала себя и сказала: - В такого же...
Ретт скривился.
- Ну и пусть!.. Да, я знаю, ты хочешь сказать, что я становлюсь или же уже стал ограниченным обывателем, что мне ничего больше не надо, кроме моих картин, моих старинных часов, моего кожаного кресла перед камином, моих привычных домашних тапочек... Его вот, - добавил Ретт, бросив быстрый взгляд на горностая, - да, я не скрою: мне нравится такая жизнь!.. Ты можешь смеяться, можешь иронизировать, сколько тебе будет угодно, но я буду жить такой жизнью, которой хочу... И никто мне не указка!..
Скарлетт с трудом сдерживала себя, чтобы не взорваться окончательно и не наговорить Ретту вещей, от которых тот, вскочив, выбежит из комнаты, хлопнув дверью... Такое уже не раз случалось, и Скарлетт очень не хотелось накалять обстановку до предела.
- Я не собираюсь учить тебя, Ретт, - сказала она, стараясь не срываться в крик, - я только хочу сказать, что ты очень изменился... Тебя больше ничего не интересует... Даже я, - она обидчиво сложила губы. - И я все время задаю себе один и тот же вопрос: ты ли это?.. Неужели это - тот самый Ретт Батлер, которого я так любила?.. Неужели я... ошибалась в тебе?..
Ретт прищурился.
- Ну, и...
- Что - «ну, и», - передразнила его Скарлетт. - Что ты хочешь узнать?..
- Какой же ответ ты находишь на эти вопросы?..
Скарлетт вздохнула.
- Не знаю...
После этого и Скарлетт, и Ретт внезапно замолчали. Батлер как-то автоматически продолжал поглаживать горностая, который все это время сидел у него на коленях, поджав под себя хвост.
Ретт первым нарушил молчание - его слова на этот раз прозвучали более спокойно:
- Я устал...
- Я тоже, - обрезала его Скарлетт.
- Я просто устал от жизни.
В этом утверждении Скарлетт послышалось: «Я устал от жизни с тобой», она уже хотела было уточнить у своего мужа, но в последний момент промолчала.
Она лишь тихо спросила:
- А что тогда говорить мне?..
Неожиданно Ретт вновь взорвался:
- Скарлетт, я старый человек, я и так всю жизнь или воевал, или работал, как вол, - уже не говорил, а почти кричал он, - и мне надоело... Мне все надоело!.. Я старый человек, Скарлетт, я очень устал... Я только теперь понял, насколько же я устал от жизни... - Ретт неожиданно поперхнулся, а потом, откашлявшись, произнес: - Да. Устал. Я заслужил покой и хорошее к себе отношение. Заслужил всей своей жизнью. И я не хочу на старости лет выслушивать ото всех, в том числе - и от своей жены одно и тоже - что я должен, а чего - не должен.
В ответ на эту пространную реплику собеседница неожиданно улыбнулась.
- А тем не менее, ты все равно поступаешь так, как находишь нужным, - резюмировала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156