все они хотели, чтобы
он уехал из Питера.
Саша Калитин - звал в Москву.
Габуния, мамин ухажер и грядущий отчим, - намеревался всех увезти к
себе в Поти (или в Батуми?).
Писатель Каманин рекомендовал его в Индию... Свежепокойный Академик -
на два года в Беркли...
Тут он замолчал, терпеливо наблюдая, как я перевариваю сказанное, а
потом добавил, как бы сквозь зубы: "А если бы дети родились благополучно,
мы все должны были переехать в Минск..."
Переоценить это его наблюдение было невозможно. Я тут же мысленно
добавил сюда физика Шерстнева, старания которого означали для Красногорова
- лейкемию, может быть, и не обязательно, но уж безнадежно далекий от
Питера Арзамас-16 или иную дыру той же степени отдаленности - без всякого
сомнения. Было ясно, что наблюдение безукоризненно точное, но и пяти минут
хватило, чтобы понять, как мало оно нам добавляет по существу.
Однако, мы поговорили об этом некоторое время.
- Ну что же, - сказал я в заключение (как бы шутливо, но на самом
деле вовсе не шутя), - значит столицею вашей будет Ленинград.
Замечательно. "И перед новою столицей увяла... или померкла?.. старая
Москва..." как что-там какая-то вдова...
Он снова кривовато ухмыльнулся, но это была - ВСЯ его реакция. На
самом деле, другая тема его сейчас интересовала гораздо больше. Мягко,
осторожно, иносказаниями принялся он выяснять мое мнение по вопросу: а
нельзя ли как-то поставить прямой эксперимент? Спровоцировать, скажем,
нападение.... или даже - организовать некое нападение... В конце концов,
если определенные сверхъестественные свойства и в самом деле ему присущи,
надлежит, наверное, их каким-то образом тренировать, не так ли?..
"ТАК!!! Именно ТАК!" - хотелось закричать мне во весь голос.
Наконец-то, кажется, он чего-то ПОЖЕЛАЛ. Но я, разумеется, кричать не
стал, а самым спокойным образом разъяснил ему положение дел. Если
нападение НАСТОЯЩЕЕ, он рискует жизнью, здоровьем и так далее; если же
оно, так сказать, экспериментальное, то, скорее всего, ничего не
произойдет вообще - Рок не станет расходовать заряды по пустякам. Он
ухватил суть дела моментально.
- А если я не буду знать, настоящее это нападение или
экспериментальное? - спросил он. - Можно ведь организовать все так, чтобы
я заранее не мог ничего знать сколько-нибудь определенно.
- Организовать это можно, - согласился я. - И вы ничего знать не
будете. Но Рок - будет. А решения принимает Рок, а не вы... ПОКА, -
добавил я по возможности многозначительно.
Он и это, оказывается, понимал. Более того, - небрежно, на меня не
глядя, как нечто само собою разумеющееся - он бросил:
- Да вы же, наверное, уже все эти эксперименты проделали, Веньямин
Иванович... - и вдруг глянул мне прямо в глаза. - Или нет?
Черт возьми! Это был другой человек! Это был и в самом деле ОН -
большими буквами, самыми большими! Наконец-то я увидел свет в конце
туннеля, и свет был яркий, слепящий и обжигающий.
Я, не колеблясь, доложил ему о своих попытках провести experimentum
crucis. Он поверил - и не поверил.
- Черт возьми, - сказал он, - и это все, на что способна оказалась
ваша организация?
Я почтительнейше напомнил ему, что им занимаюсь я, один, единолично,
организация здесь так, с боку припеку.
- Ой ли? - он весь скривился, и я понял, что мне предстоит решать еще
одну чисто практическую задачу: надо ли убеждать его, что он имеет дело
ТОЛЬКО со мной, или полезнее оставить его в подозрении, что я лишь
щупальце тысячерукого спрута, специальный агент всемогущих органов. Каждая
из этих позиций имела свои плюсы и минусы, и вот так, сходу, без анализа,
я сделать выбор не решился.

(Анализ-матанализ. У нас очень любят это солидное и высокомерное
слово, намекающее на некую элитность, особость и недоступность. Какие-то
обширные машинные залы видятся за этим словом, серьезные люди в очках и в
белых халатах, с рулонами вычислительной бумаги в руках, усталый Шеф над
картой Европы... А на самом деле, это знаешь что? Это я - в переполненном
троллейбусе на одной ноге среди потных тел, а в голове у меня жужжат
варианты: если я для него органавт, то я - авторитет, страх, сила, и это
ценно, но с другой стороны, если я одиночка - мне можно довериться, можно
сделать меня своим, можно на меня рассчитывать полностью... Если я из
органов - я в деле хозяин, органы все решают, а если я сам по себе - он в
деле хозяин, он все решает... Что ему больше понравилось бы? Какой
вариант? Если он любит власть, первым любит быть и желательно единственным
- один вариант. Если предпочитает крепкое надежное руководство, если он по
натуре своей исполнитель, - вариант противоположный... А если ему все
равно? А если он и сам про себя не знает, что ему предпочтительнее?..
Неважно. Он не знает, а я знать - должен. Обязан. Намерен. Потому что не
его судьба сейчас решается, а моя... Поэтому начнем сначала. Если он -
такой, значит, я должен быть этаким. А если он - разэтакий, то мне
надлежит то-то... Вот тебе и весь анализ).

Анализ это хорошая штука, но в реальной нашей жизни очень часто все
идет не в соответствии, а вопреки.
Дорогой Товарищ Шеф проделал собственный анализ, и приговор мой
оказался подписан даже раньше, чем я мог это себе представить. Тут все
дело было в том, что ДТШ мой был человек с параноидальным складом психики.
Если он верил сотруднику, то верил истово, до потери контроля, до
нелепости, у него словно бы затмение наступало во время этих приступов
доверия, переходящего в обожание, почти отеческое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130