Если именно на религиозной почве оба эти направле-
ния в особенности выражаются как различные, зависящие от
индивидуального темперамента изменения, в основе своей
сходного душевного настроения, то на религиозной же почве,
по мнению Джемса, может, следовательно, произойти и прими-
рение обоих этих контрастирующих настроений. Оно 'состоит в
том, что стремление религиозного меланхолика к спасению и
искуплению сливается в одно целое с удовлетворенным упова-
нием уже витающего в высшем Мире экстатика: таким образом,
пессимизм и оптимизм сочетаются в <мелиоризме>, который,
избегая односторонности того и другого направления, сохраняет
в то же время их сущность и вместе с тем дает нам полезное
руководство для нашего практического поведения. Благодаря
этому мелиоризм может служить обоснованием прагматической
религии.
Однако примеры, заимствуемые нами из посвященной истории
обращения и пробуждения религиозного чувства литературы, дол-
жны еще с другой стороны удовлетворять наши собственные
В. Вундт <Проблемы психологии народов>
Прагматическая философия религии
религиозные запросы. Представления таких религиозных лично-
стей могут, конечно, определяться вероисповеданием того об-
щества, к которому они принадлежат, но стремление меланхо-
лика к спасению и искуплению, блаженный покой экстатика в
чувстве единения с Богом представляют собой движения души,
совершенно независящие от какого-либо вероисповедания, от
какой-либо Церкви. Каждый человек сам творит свою религию,
и свободная воля здесь, более чем в какой-либо другой области,
одна лишь решает вопрос о ценности или бесценности бытия и
вещей, хотя и в области теоретического познания то, что мы
называем истиной, определяется, в конце концов, нами самими,
и не существует независимо от нас, но представляет собой про-
дукт, непрестанно вновь порождаемый нами и постоянно видо-
изменяющийся под влиянием нашего вмешательства, - однако
наша воля ограничена в теоретической области фактами, не под-
чиняющимися её повелениям. Всякая так называемая теоретиче-
ская истина порождается поэтому, до известной степени, ценой
компромисса между волей нашей и принудительной силой фак-
тов. Наоборот, в области религии нет никаких фактов, кроме
тех, которые мы находим в самих себе. Господство воли здесь не
имеет границ. Мы верим в то, во что мы желаем верить, и никто
не имеет права принудить нас веровать иначе. Конечно, в этой
области вера в религиозную истину может прийти в конфликт с
действительностью. Однако эта действительность не воздействует
на нас с такой неотвратимой принудительной силой, как внеш-
няя природа, и мы впадаем в противоречие лишь с <установлен-
ной религией> (аЩи^апасЬе КеН^оп), как назвал бы ее Кант.
Интеллект при этом, как утверждают прагматисты, восходящие
к психологическому источнику этого конфликта, подчинил волю
своей власти. Освободить волю из-под ига интеллекта - вот в
чем видит поэтому прагматическая религия свою благородней-
шую задачу, и борьба против догматизма становится, таким об-
разом, одной из важнейших задач прагматической философии.
Мало того, поскольку эта философия вообще высказала положи-
тельные суждения о сущности религии, - согласно общему ха-
рактеру её, возможны лишь такие положения, которые ни для
кого не обязательны, - суждения эти обусловлены скорее тем
противоречием, в котором находится радикальный волюнтаризм
прагматистов с заключающимся в догматах интеллектуализмом,
чем религиозными обращениями и примерами пробуждения ре-
лигиозного чувства. Интеллектуализм этот, как неустанно по-
вторяет Шиллер, является великим злом, бременем, унаследо-
ванным христианством от греческой философии. Если мы не
хотим удовольствоваться простым переживанием вновь религи-
озного подъема и желаем создать себе собственные религиозные
воззрения, то выставляемые нами положения должны быть как
раз противоположны тому, что догмат фиксирует как церковное
вероисповедание, и что впоследствии, хотя и в борьбе с догмата-
ми, однако с помощью того же оружия интеллектуализма - и,
следовательно, в том же духе, преобразовало далее философию.
Такова руководящая нить, которой следуют прагматисты в ла-
биринте возможных религиозных убеждений. Из греческой фи-
лософии перешел в христианство догмат триединства Божества и
другие догматы, не имеющие никакой ценности для религиоз-
ных переживаний. Таким образом, самые переживания эти были
интеллектуализированы и благодаря этому искаж.ены и ослабле-
ны. Затем в философии, опять-таки в борьбе против раздробле-
ния догматического понятия о Боге, была создана идея единства,
достигшая кульминационной точки развития в учении Спинозы
о единстве Божества и мира. Учение это закрепило, таким обра-
зом, подчинение религиозного аффекта интеллекту и тем унич-
тожило саму религию. Если мы хотим вновь обрести ее, то нам
необходимо поэтому возвратиться к началу, противопоставить
интеллектуализму догмата волюнтаризм веры, монизму филосо-
фии - плюрализм. Плюрализм оставляет открытыми все пути,
ведущие к спасению, он признает зло мира, но в то же время
смотрит на него, как на побуждение стремиться к улучшению.
Таким образом, плюрализм приходит к морализму и мелиориз-
му. Как вспомогательное средство на этом пути указывается
<гипотеза Божества>, как это подтверждается опытом всех вре-
мен на типических формах религиозного состояния. Какая рели-
гия будет последней, мы не знаем;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113