Но если бы даже подобная попытка и удалась, все же эти
мнимые законы оставили бы незатронутой как раз главную про-
блему психологии - вопрос о развитии психики.
3. ГЛАВНЫЕ ОБЛАСТИ ПСИХОЛОГИИ НАРОДОВ
По-видимому, конечным результатом наших рассуждений будет,
все-таки, полная неуверенность наша в ответе на вопрос, что соб-
ственно нужно считать истинной задачей психологии народов. С
одной стороны, нельзя не признать, что программа, предложенная
Лацарусом и Штейнталем, неприемлема. Допущенное ими полное
разграничение описания и объяснения не оправдывается ни в од-
ной науке, и требуемая ими новая дисциплина, куда ни обратится,
всюду находит все места занятыми. С другой стороны, нельзя од-
нако согласиться с возражениями против права психологии наро-
дов на существование, почерпнутыми из понятия индивидуальной
психологии и её задач. Индивидуум не менее, чем какая-либо
группа или общество, зависит от внешних влияний и от процесса
исторического развития; поэтому одной из главных задач психо-
логии навсегда останется исследование взаимодействия индивиду-
ума со средой и выяснение процесса развития. Если мы оставим в
стороне непригодное для эмпирического исследования метафизи-
ческое понятие о душе и связанную с ним фикцию о <законах> и
будем понимать под <душою> лишь совокупное содержание ду-
шевных переживаний, а под психическими законами - замечае-
мую в этих переживаниях закономерность, то <душа народа> бу-
дет столь же приемлемым и даже необходимым объектом психо-
логического исследования, как и индивидуальная душа. А так как
закономерность заметна и в тех душевных процессах, которые
связаны с взаимодействием и взаимоотношением индивидуумов,
то психология народов с неменьшим, чем индивидуальная психо-
логия, правом может притязать на звание <науки о законах>.
При таких условиях можно допустить, что предложенная Ла-
царусом и Штейнталем программа психологии народов неприем-
лема не потому, что вообще не существует такой науки с само-
стоятельной программой, но в силу слишком широкого объема
программы и несовершенного отграничения задачи этой новой
дисциплины.
В самом деле, в последнем отношении справедливые возражения
вызывает уже формулировка задачи специальной или конкретной
В. Вундт <Проблемы психологии народов>
1
II
'в> ' 1 Гла>
Главные области психологии народов
части психологии народов. Она должна исследовать <действитель-
но существующий национальный дух того или другого народа
(Уо1Ь8^е1з^ег) и специальные формы развития каждого из них>,
следовательно, дать психологическое описание и характеристику
отдельных народов. Но такое предприятие является истинной за-
дачей этнологии, которая с полным правом стремится к одновре-
менному изображению физических и психических свойств того
или другого народа в их взаимном отношении и в их зависимости
от природы и истории. Конечно, временное выделение психологи-
ческой части этого исследования может быть полезным в интере-
сах разделения труда. Но никогда нельзя допустить в данном слу-
чае принципиального разделения, и даже те исследователи, кото-
рые работали преимущественно в области психологической
этнологии, положительно высказались против такого разделения^.
Правда, этнология прежде всего может доставить материал для
общей характеристики психических свойств человека, почему она
во всяком случае является важной вспомогательной дисциплиной
для психологии народов, - однако соответствующей ей общей
дисциплиной будет не психология народов, а антропология. Но и
антропология занимает среднее место между физиологическим и
психологическим исследованием человека, так как она, в качестве
естественной истории человека, рассматривает его одновременно в
его физических и духовных качествах.
Если мы выделим эти этнологические и антропологические
проблемы, то все же в том, что, по Лацарусу и Штейнталю, сос-
тавляет содержание общей части психологии народов, останутся
еще такие области, которые, как мне кажется, должны быть
исключены, по крайней мере, из основных, общих её исследова-
ний. Прежде всего сюда относится всеобщая история. Психоло-
гия является для неё важным вспомогательным средством, так
как психологическая интерпретация необходима для всякого
более глубокого проникновения в связь исторических событий.
Напротив, история, взятая сама по себе, ни в коем случае не мо-
жет быть - в силу сложной природы исторических процессов -
причислена к основным областям психологии народов. Истори-
В особенности укажем здесь Теодора Вайтца в его <Ап^Ьгоро1о^1е
с1ег Ха<.игуо1Ьег>. Работы Эдуарда Бернета Тэйлора, Дж. Г. Фрэзера и
др., как более сравнительного характера, относятся скорее к психоло-
гии народов в собственном смысле слова.
ческие судьбы отдельного народа имеют столь своеобразный ха-
рактер, что допускают лишь аналогии между различными эпо-
хами, а не наведение общезначимых психологических законов
развития. При исследовании в области всеобщей истории духов-
ные мотивы сочетаются, напротив, с массой естественноистори-
ческих и социологических условий, далеко выходящих за сферу
задач психологического анализа, так как все эти элементы, взя-
тые в целом, стремятся перейти уже в философское исследова-
ние. Поэтому всегда и во всех попытках формулировать общие
законы исторического развития, последние, независимо от сте-
пени удачности их формулировки, в силу внутренней необходи-
мости носят характер философских принципов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113