и лишь этика предъявляла еще свои скромные
права. Светоч метафизики загасил, как полагали тогда, уже
Кант, смерти натурфилософии помимо воли способствовал Шел-
линг своими фантастическими нелепостями, этика была упразд-
нена утилитаризмом, для проведения которого не требовалось
никакой философии, наконец, психология пошла по собственной
дороге, - что же и оставалось делать философу, как не заняться
гносеологией. Правда, специальные дисциплины не особенно
заботились о ней; зато она слыла в достаточной мере безобидной,
чтобы ее оставили в покое с этой стороны. Вот тот фазис разви-
тия новой философии, в котором имеет свои корни мысль <ре-
лигиозной теории познания>; и хотя эта <религиозная гносеоло-
гия> и должна оперировать с совершенно иными средствами и
по совершенно другим принципам, чем обычная, однако она по-
селилась в достаточной близости от неё, чтобы обитать под той
же защищающей кровлей. И на почве этой же богословской над-
стройки над учением Канта о познании возникла, наконец, и
программа <рационализации иррационального>. Правда, никто
не знает, как ее выполнить; но само выражение во всяком слу-
чае показывает, что религия представляет собою нечто иррацио-
нальное или, как более удачно выразился Лейбниц, заменяя
противоположное понятие восполняющим, нечто сверхразумное.
Никто не станет сомневаться в этом тяготении веры к мистициз-
му. Но в философии оно неуместно. Это признавал и единствен-
ный выдающийся богослов прошлого столетия, бывший в то же
время и философом - Шлейермахер, как ни близким чувствовал
он себя лично к религиозному мистицизму. Пожалуй, один он из
всех своих современников понимал, что хотя Кант и разрушил
старую рационалистическую метафизику, однако не устранил
тем самым метафизические проблемы вообще. Они остались, и
останутся навсегда, ибо это неизбежные проблемы человеческого
разума, хотя бы пути, по которым должна идти в их разрешении
современная метафизика, и были иными, чем прежде. Не с вы-
сот трансцендентных понятий должна метафизика спускаться в
обширное поле опыта, но с него подниматься, чтобы, подойдя к
границам опыта, задаться вопросом, как возможно за его преде-
лами достичь последнего единства мышления и бытия по имма-
нентным мышлению законам связи данных в опыте явлений. И
для такой метафизики критическая работа Канта отнюдь не по-
теряна: как, с одной стороны, недопустимо переносить метафи-
зические проблемы в гносеологию, так, с другой, необходимо,
чтобы не теория познания была подчинена, как в старом рацио-
нализме, метафизике, но, наоборот, принципы познания служи-
ли обоснованием метафизики^.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113