Это был изматывающий подъем. В обычных условиях, даже при
столь сильном ветре, такой подъем не составил бы для меня труда,
но сейчас я лез с одной действующей рукой. Левое плечо болело не-
сильно: оно онемело, а настоящая боль придет позже, но рука каза-
лась парализованной, и каждый раз, когда я отпускал ступеньку
правой рукой, чтобы схватиться за следующую, ветер сталкивал ме-
ня с лестницы, и я еле дотягивался кончиками пальцев до следую-
щей ступеньки. Затем я должен был подтянуться на одной руке, и
весь процесс повторялся. Ступенек через сорок правая рука и пле-
чо начали гореть.
Остановившись передохнуть, я посмотрел вниз - и, забыв о боли
и усталости, как огромный коала, полез вверх быстрее, чем раньше.
Внизу, у лестницы стоял Ларри и водил фонариком во всех направле-
ниях. Даже с его куриными мозгами догадаться посветить фонариком
вверх было только делом времени.
Эта лестница стала самой длинной в моей жизни. Она казалась
бесконечной, и только теперь я понял, что она - часть буровой
вышки и ведет к площадке, с которой управляют укладкой в стелла-
жи для хранения полутонных секций извлекаемых из скважины бу-
рильных труб. Единственное, что я помнил об этой площадке, - и на
ней нет ограждения, которое только мешало бы рабочему управ-
ляться с трубами.
Ударом, заставившим лестницу задрожать, будто по железной
ступеньке врезали кувалдой, Ларри дал понять, что заметил меня.
Пуля ударилась в ступеньку, на которой я стоял, и на мгновение
мне показалось, что она прошила мне ногу. Поняв, что этого не
случилось, я еще раз глянул вниз.
Ларри лез по лестнице. Я не видел его, но видел порывистые
движения фонарика, когда сжимавшая его рука хваталась за очеред-
ную ступеньку. Ларри лез в три раза быстрее меня. На него это не
было похоже - его никогда нельзя было обвинить в избытке смелос-
ти, значит, он либо накачался наркотиками по уши, либо его гнал
страх - я убегу, и Вайленд узнает, что он пытался убить меня. Но
существовало еще одно объяснение: у Ларри должен был остаться в
пистолете один или два патрона, и он не мог не считаться с этим.
Вокруг меня посветлело. Сначала я подумал, что тьму рассеи-
вает свет предупредительных огней, установленных наверху, но сра-
зу же понял, что ошибся - огни находились футах в ста над моей
головой. Я сделал еще одну короткую передышку, почти полностью
зажмурил глаза от секущих лицо струй дождя и начал пристально
всматриваться в темноту.
Не больше чем в десяти футах надо мной находилась платформа,
на которой светил вправо прожектор. Света было мало. Но я разгля-
дел что-то похожее на кабинку. Тут Ларри посветил вверх, и я уви-
дел, что платформа сделана не из цельного стального листа, а
представляет собой решетку, сквозь которую видны все движения. И
я распрощался с надеждой дождаться на платформе момента, когда
над ней появится голова Ларри и я смогу ногой снести ее с плеч.
Посмотрел вниз: Ларри находился футах в десяти с направленны-
ми на меня фонариком и пистолетом. Я видел слабые отблески света
на стволе и темное отверстие, из которого вылетает смерть. Лег-
кое движение лежащего на спусковом крючке пальца, и это темное
отверстие выплюнет в ночь тонкий и длинный язычок пламени. И Тол-
боту конец. Хоть это и глупо, но мне стало интересно, увижу ли я
это пламя, прежде чем пуля и небытие закроют мне глаза
навсегда... Но потом до меня дошло, что Ларри не собирается стре-
лять - даже он не свихнулся настолько, чтобы стрелять в таком по-
ложении. Мое 185-фунтовое тело смахнет его с лестницы, как муху,
и, спланировав с высоты десятиэтажного дома, наши тела лягут ря-
дышком.
Я снова полез вверх и добрался до площадки. Окажись она из
цельного стального листа, мне вряд ли удалось бы вскарабкаться на
нее при таком ветре - моя единственная здоровая рука скользила бы
по гладкой поверхности до тех пор, пока меня не одолела уста-
лость и я не свалился бы с лестницы. Но как бы то ни было, мне
удалось уцепиться кончиками пальцев за решетку и заползти на пло-
щадку.
Ларри был уже близко. Он махнул фонариком, и я понял его:
отошел к краю, пройдя мимо маленькой кабинки в углу, и стал ждать.
Медленно и аккуратно, не спуская с меня глаз, Ларри забрался
на площадку и выпрямился. Я медленно попятился. Справа едва раз-
личался огромный стеллаж для труб, слева
- край площадки без какого-либо ограждения. Я остановился. Пло-
щадка, похоже, шла вокруг всей буровой вышки, и Ларри устроило бы
спихнуть меня или свалить пулей 45- го калибра с северной сторо-
ны с высоты 150 футов прямо в море.
Ларри подошел поближе. Фонарик он выключил. Неподвижно закреп-
ленный около кабинки фонарь не освещал нижнюю часть тела, но его
света хватало, а Ларри не хотел, чтобы кто-нибудь заметил свет
фонарика, хотя это было маловероятным, и задался вопросом - что
делает какой-то сумасшедший на площадке при таком ураганном вет-
ре и остановленных работах.
Ларри остановился в трех футах от меня. Он тяжело дышал и
по-волчьи скалил зубы: - Иди дальше, Толбот!
Я покачал головой: - Дальше не пойду! - Я почти не слышал его
и ответил чисто автоматически, потому что увидел то, что застави-
ло меня похолодеть. Еще в радиорубке я подумал, что Мери Рутвен
прикидывается, и сейчас точно знал, что не ошибся. Она не теряла
сознания и пошла вслед за нами - показавшаяся над краем площадки
голова с тяжелыми косами снимала все сомнения.
"Дурочка, - подумал я, - чокнутая маленькая дурочка".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80