Ведь "лишенное противоположностей начало" как и
"лишенный противоположностей конец" могут и по определе-
нию должны трактоваться как гармония небытия, гармония
смерти, но не жизни, как ситуация "неразвития".
Правда, у Г.Гегеля есть и другое определение старости,
которое, строится на основе субъектно-деятельностной пара-
дигмы: зрелый муж становится стариком так как деятельность
его перестает находить в своих объектах противодействия,
исчезает противоположность субъекта и объекта, рутина ду-
ховной жизни и притупление деятельности физического орга-
низма ведут к старости {См. Там же; 911.
Не удивительно ли, что Г.Гегель первой предпосылкой
старения называет именно "рутину духовной жизни", а не
телесные причины. Действительно, человек, утвердившийся в
своей духовности, "человечности", субъектности, способности
к поступку, пытается как можно дольше "сохранить" этот свой
статус. Это - далеко нс творческое занятие, которое со вре-
менем становится все более "рутинным" и которое, в связи со
старением всей системы жизнедеятельности, все труднее
удается осуществлять. Кроме того, с годами растрачивается
потенциал субъектной активности, по инерции осуществляе-
мой индивидом, реализовавшим на стадии "мужа" смысл свое-

го существования, "отработавшим" на уровне индивидуальной
жизнедеятельности все ступени становления "духа".
Согласно Г.С.Костюку, наступление периода старости
связано с соматическими возрастными изменениями: "Осла-
бление, угасание жизненных функций в преклонном возрасте
сказывается в психических особенностях личности, в ее рабо-
тоспособности. Оно нередко придает необратимому процессу
онтогенеза обратимый характер на заключительном его этапе"
[123; 791. Действительно, беспомощность дряхлого старика
сродни беспомощности грудного младенца. И реально допус-
тить, что инволюция, рассматриваемая в ракурсе субъектного
подхода, происходит по линии утраты собственно субъектных
качеств, свойств, способностей, а также креативных, созида-
тельных, творческих целей, ценностей и сопровождающих их
мыслей, чувств, переживаний, волевых способностей и т.п.
Онтогенетическая динамика "зависимости-независимости" за-
мыкает начало индивидуальной жизни с ее концом следую-
щим образом: от беспомощности младенца - к автономности,
независимости и самостоятельности зрелого человека, и, за-
тем, обратно - к нарастающей зависимости стареющего чело-
века от ситуации, обстоятельств, других людей.
Однако существуют различные точки зрения, напри-
мер, относительно изменчивости интеллекта у старых людей.
Одни психологи считают, что нет возрастных различий в ин-
теллектуальной компетентности у старых людей и лишь по-
ниженная мотивация препятствует ее высокому проявлению.
Другие, ссылаясь на данные интеллектуальных тестов, дока-
зывают, что в постпенсионном возрасте интеллект снижается.
Однако, как отмечает Л.ИЛнцыфероеа, многие ученые под-
вергают критике заложенный в тестах подход к мышлению,
согласно которому высшей формой интеллекта является фор-
мально-логическая мысль. При этом игнорируются глубинные
слои мышления, особая логика пожилых людей [См. 18; 102].
В исследовании К.Рощака выявлена своеобразная си-
стема потребностей, составляющих основу проявления внут-
реннего мира пожилых людей. Было показано, что для этого
возрастного этапа характерно не столько изменение содержа-
ния потребностей, сколько изменение их иерархии: смещение
ряда ведущих потребностей на нижние ее "этажи"; наряду с
этим происходит как бы децентрализация отдельных ее зве-
ньев. Последние приобретают автономное и во многих случа-
ях однобокое развитие [См. 219].

Выделенные в этом исследовании типы старения, по
мнению В.Э.Чудновского, фактически характеризуют различ-
ные уровни сформированности "ядра субъективности", позво-
ляющие в большей или меньшей степени адаптироваться к
старости (См. 305; 9]
Как же представить логику трансформации субъект-
ности на этапе инволюции? Какие структуры, механизмы
утрачиваются в числе первых, а какие в числе последних?
Совершенно также, писал З.Фрейд, как сознание мед-
ленно развилось из растительной жизни, в недугах старости,
постепенном приближении смерти и в далеко зашедших ду-
шевных болезнях, оно снова разрешается в нее. Самые выс-
шие, наиболее диффериицированные явления сознания усту-
пают первыми; движения импульсивные, инстинктивные и
рефлекторные снова становятся преобладающими. Фраза
"впасть в детство" выражает сходство между первой стадией и
стадией разложения {См. 289).
Если исходить из представлений об онтогенезе как о
процессе, который характеризуется, в первую очередь, сменой
психических новообразований, то вполне допустимо, считают
Н.К.Корсакова и Е.Ю.Балашова, применение этого понятия
и к, так называемому, возрасту инволюции. Совершенно оче-
видно, что и в этом периоде жизни имеет место внутреннее
переустоНтво психических функций, обусловленное как из-
менениями в состоянии центральной нервной системы, так и
психосоциальными факторами. Старение, как особая фаза
онтогенеза, характеризуется, по мнению авторов, не только
"дефицнтарностью отдельных составляющих психической дея-
тельности, но и мобилизацией новых дополнительных средств
ее оптимизации". Естественно, что в позднем онтогенезе, в
отличие от раннего, на текущую деятельность накладываются
. уже освоенные, личностно адекватные и закрепленные в ин-
дивидуальном опыте опосредующие действия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169