Это понятие может означать множество вещей,
которых король вовсе не ожидает, да и не желает.
-- Тогда ему нужно предельно точно сформулировать свой вопрос.
-- Да. Но, видишь ли, вопрос такого рода потянет за собой еще целую
цепочку вопросов. Даже король обязан уплатить свою цену за каждый из них.
-- А вы ему назначите высокую цену?
-- Очень, -- спокойно сказал Фейкс. -- Задающий вопрос, как тебе
известно, платит столько, сколько может себе позволить. Вообще-то короли
приходи раньше к Предсказателям за советом; но не слишком часто(
-- А что, если один из Предсказателей сам обладает в обществе
достаточной властью?
-- Обитатели Цитадели не имеют ни власти, ни государственного статуса.
Меня, конечно, могут вызвать в Эренранг и даже избрать членом киорремии; что
ж, если я соглашусь принять этот пост и поеду туда, то верну себе и
общественное положение, и свою тень, но моей роли Ткача тогда придет конец.
И если у меня самого возникнет вопрос, мне придется поехать в Цитадель
Орньи, уплатить цену и получить ответ. Но мы, ханддараты, не стремимся
получать ответы. Иногда, правда, трудно подавить это желание, но мы
стараемся.
-- Фейкс, я что-то не совсем тебя понимаю(
-- Дело в том, что наша основная задача здесь -- узнать, какие вопросы
задавать нельзя.
-- Но ведь вы же Те, Кто Дает Ответы!
-- Значит, ты все еще не понял, Дженри, зачем мы совершенствуем и
практикуем искусство предсказания?
-- Наверное, нет(
-- Чтобы доказать полную бессмысленность получения ответа на вопрос,
который задан неправильно.
Я довольно долго размышлял над этим, пока мы брели под мокрыми от дождя
густыми ветвями отерхордского леса. Лицо Фейкса под белым капюшоном казалось
усталым, но спокойным; внутренний свет, обычно горевший в его глазах, угас.
В глубине души я все-таки почему-то немного побаивался его. Когда он смотрел
на меня своими ясными, добрыми, честными глазами, мне в лицо будто
заглядывали тринадцать тысячелетий развития Ханддары. Этот старинный способ
мышления и бытия, прекрасно организованный, всеобъемлющий и
последовательный, давал человеку настолько полную свободу мысли и
уверенность в себе, такое совершенство дикого, естественного существа, что
казалось, будто неведомое Великое и Вечное взирает на тебя из своего
непреходящего "сейчас"(
-- Неведомое, -- тихо звучал В лесу голос Фейкса, -- непредсказанное,
недоказанное -- вот на чем основана жизнь. Лишь неведение пробуждает мысль.
Недоказанность -- вот основа для любого действия. Если бы твердо было
доказано, что Бога не существует, не существовало бы и религий. Не было бы
ни Ханддары, ни Йомеш, не было бы домашних божеств -- ничего. Впрочем, если
бы имелись четкие доказательства, что Бог существует, религии тоже не
существовало бы... Скажи мне, Дженри, что является абсолютно достоверным? Что
можно счесть постижимым, предсказуемым, неизбежным?.. Назови хотя бы что-то,
известное тебе, что непременно свершится в твоем будущем и моем?
-- Мы оба непременно умрем.
-- Да. Это верно. Существует один лишь вопрос, на который можно дать
твердый ответ, и этот ответ мы уже знаем сами... А потому единственное, что
делает, продолжение жизни возможным, -- это постоянная, порой непереносимая
неуверенность в ней, незнание того, что произойдет с тобой в следующий миг(
Глава 6. ОДИН ИЗ ПУТЕЙ, ВЕДУЩИХ В ОРГОРЕЙН
Меня разбудил повар, который всегда приходил в дом очень рано. Спал я
крепко, и ему пришлось долго трясти меня, приговаривая мне прямо в ухо:
-- Вставайте, вставайте, лорд Эстравен, из королевского дворца гонец
прибыл!
Наконец до меня дошло, и я, борясь со сном, с трудом встал и поспешил в
гостиную, где ожидал королевский гонец. И голенький, точно новорожденный
младенец, угодил прямиком в ссылку.
Читая переданное гонцом послание, я довольно спокойно подумал, что, в
общем-то, ожидал подобных событий, хотя и не так скоро. Однако, когда гонец
на моих глазах стал приколачивать чертов указ к дверям моего дома, мне
показалось, что он вбивает гвозди мне прямо в лоб; я отвернулся, но
продолжал стоять рядом, лишившись и дома, и родины, терзаемый болью, которой
я заранее предусмотреть не сумел.
Впрочем, когда боль от первого удара прошла, я начал прикидывать, что
можно еще успеть сделать, и, когда колокол на башне пробил Час Девятый,
покинул территорию дворца. Больше ничто меня здесь не задерживало. Я взял с
собой то, что мог унести. Недвижимую собственность продать я не мог, а
банковские вклады не мог получить наличными, не подвергая кого-то
смертельной опасности. Причем наибольшей опасности подвергались именно те,
кто был готов мне помочь. Я написал своему старому другу и кеммерингу Аше,
как ему следует наилучшим образом воспользоваться кое-каким моим имуществом,
чтобы доход от продажи получили наши с ним сыновья, однако предупредил его,
что пытаться переслать деньги мне не стоит, потому что Тайб непременно будет
держать всю границу с Оргорейном под контролем. Даже подписать письмо своим
именем я не мог. Даже просто позвонить кому-то по телефону в моем положен
означало своими руками отправить невинного человека в тюрьму. Так что я
поспешил убраться из дому, пока какой-нибудь беспечный приятель не забрел ко
мне в гости и не потерял не только свои деньги, но и свободу -- в награду за
дружбу с изгоем.
Я двинулся по улицам города к западной окраине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111