Если вы думаете, что в Кархайде тоже есть подобные Фермы, то
явно переоцениваете нас: мы не настолько изощренный народ.
Он долгое время лежал, глядя на светящуюся печку Чейба, которую я
включил на такую мощность, что сам вскоре начал задыхаться от жары. Потом
снова посмотрел на меня:
-- Вы, кажется, уже говорили мне утром, но голова у меня, видно, совсем
не соображала, и я ничего не помню... Где мы, как мы сюда попали?
Я снова рассказал ему.
-- Значит, вы просто... вышли оттуда и вынесли меня?
-- Господин Аи, любой из заключенных в одиночку или вместе с другими
может выйти оттуда в любую ночь. Если бы вас настолько не заморили голодом,
если бы вы все не были так измучены, запуганы и отравлены наркотиками, если
бы у вас была нормальная зимняя одежда, если бы вам было куда пойти... В
этом-то все и дело. Куда бы, например, пошли вы? В город? Но у вас нет
документов -- так что это тупик. В дикие края? Но там вам негде укрыться --
так что это смерть. Летом скорее всего они значительно увеличивают число
охранников. Зимой же Ферму охраняет сама зима.
По-моему, он совсем не слушал меня.
-- Но вы бы не смогли пронести меня на спине и тридцать метров,
Эстравен. Не говоря уже о том, чтобы бежать со мной по холмам в темноте
десятки километров(
-- Я был в состоянии дотхе.
Он все еще сомневался.
-- Это вариант самовозбуждения?
-- Да.
-- Так вы... вы один из ханддаратов?
-- Я вырос в вере Ханддара и целых два года провел в Цитадели Ротерер.
В Керме большая часть жителей -- ханддараты.
-- Я полагал, что после дотхе, этого почти немыслимого выброса энергии,
возникает некий коллапс(
-- Да, у нас это называется танген, "темный сон". Он длится значительно
дольше, чем дотхе, и если танген уже начался, то сопротивляться этому сну
очень опасно. Я проспал две ночи подряд и все еще нахожусь в тангене. Сейчас
я бы не смог и вокруг этого холма обойти. А страшный голод -- вечный спутник
релаксационного периода; я уже съел большую часть припасов, которых в
обычном состоянии мне должно было хватить на неделю.
-- Ну хорошо, -- с какой-то сварливой поспешностью проворчал он. --
Ладно, я верю вам... что мне еще остается, как не верить вам. Вот он я, вот
вы... Но я все-таки не понимаю! Не понимаю, зачем вы это сделали.
Тут терпение у меня лопнуло. Я уставился на ледоруб, что все время был
у меня под рукой, и постарался не смотреть на Аи и не отвечать ему, пока не
усмирил свой бешеный гнев. К счастью, мой энергетический баланс еще не
восстановился, и на слишком быстрые действия способен я не был. А еще я
сказал себе: он ведь ничего не понимает, он чужой на этой земле, с ним очень
плохо обращались, его запугали. И постепенно справедливость
восторжествовала. Я наконец смог выговорить:
-- Отчасти есть и моя вина в том, что вы попали в Оргорейн и на Ферму
Пулефен. Я пытаюсь искупить свою ошибку.
-- Но вы же никак не связаны с приездом в Оргорейн.
-- Господин Аи, мы с вами все время смотрим на одно и то же, но очень
разными глазами; я ошибался, полагая, что мы можем видеть что-то одинаково.
Позвольте напомнить вам прошлую весну. Тогда я как раз начал уговаривать
Аргавена немного подождать, не принимать никакого решения относительно вас
или вашей миссии -- еще за полмесяца до церемонии Возложения замкового
камня. Ваша аудиенция тогда была запланирована, и, как казалось, это было к
лучшему, хотя особых результатов ожидать не следовало. Я полагал, что вы все
это понимаете, но я ошибался. Я слишком многое принимал на веру и не хотел
вас обижать своими советами; я думал, вам и так ясно, какую опасность
представляет и сам Пеммер Харге рем ир Тайб, и его внезапное возвышение и
доминирующее положение в киорремии. Если бы Тайб знал, по какой причине вас
следует опасаться, он бы непременно обвинил вас в поддержке какой-либо из
оппозиционных фракций, и Аргавен, преследуемый бесчисленным множеством
фобий, скорее всего приказал бы вас уничтожить. Я хотел, чтобы вы, потерпев
поражение, остались в живых, хотя у власти пребывает Тайб. Случилось так,
что вместе с вами потерпел поражение и я. Это должно было случиться, хоть я
и не предполагал, что именно в ту ночь, когда мы с вами беседовали у камина.
Никто не задерживается на посту королевского премьер-министра слишком долго.
Получив приказ о высылке, я уже не мог ничего сообщить вам, ибо, будучи
изгоем, навлек бы на вас еще большую опасность. Я приехал сюда, в Оргорейн.
Я всячески пытался сделать так, чтобы вы сочли необходимым тоже приехать
сюда. Я заставил тех Комменсалов из числа Тридцати Трех, которым не доверял
в меньшей степени, чем остальным, выдать вам разрешение на въезд в страну;
вы бы этого разрешения никогда не получили без их вмешательства. Они видели
в дружбе с вами -- и я старательно поддерживал в них эту веру -- путь к
власти, путь, ведущий к прекращению усиливающегося соперничества с
Кархайдом, к восстановлению Открытой Торговли, а также возможность хоть
как-то ослабить мертвую хватку Сарфа. Но это люди чересчур осторожные и
действовать боятся. Вместо того чтобы всячески вас рекламировать, они вас
прятали -- и, естественно, потеряли надежду на успех и проиграли; ну а потом
попросту продали вас Сарфу, чтобы спасти собственные шкуры. Я возлагал на
них слишком большие надежды, а потому это исключительно моя ошибка.
-- Но какова была ваша цель все эти интриги, таинственность, борьба за
власть, заговоры -- для чего все это, Эстравен?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111