Мы прибегаем к понятию случая, когда какое-то неожиданное явление приво
дит нас в смятение, словно мы можем претендовать на знание первопричин…

Наша лодка плыла в Джибути, и я погрузился в какое-то блаженное состояние
, подобное тому, какое испытываешь после отчаянных усилий, которым обяза
н своим спасением.
Никогда еще сознание выполненного долга не приносило мне столь глубоко
го удовлетворения.
Я преодолел свою чувствительность, а точнее, мои чувства на какое-то врем
я отключились, что позволяло подавить в себе все то, что могло сделать под
обный поступок неприемлемым с точки зрения моей совести. Поэтому я испыт
ал чувство победы над собой, я доказал самому себе, что способен пойти в ос
уществлении своей «воли» до конца.
Сегодня, когда с тех пор минуло двадцать лет, я объясняю себе хладнокрови
е, с каким уничтожил этого негодяя, мимолетным душевным состоянием, поро
жденным той сверхъестественной силой, которая хранила меня от опасност
и и помогала преодолевать самые изощренные козни. Я напоминал путника, з
аблудившегося в лесных дебрях и потерявшего всякие ориентиры, которого,
однако, направляла бы, не давая ему свалиться в яму и попасть в расставлен
ные силки, парящая над ним волшебная птица. Я думал тогда, что совершил все
го лишь акт возмездия, но позднее узнал, что устранение Жозефа спасло мне
жизнь. Вот почему в нужный момент я обрел смелость и хладнокровие, на кото
рые раньше не был способен.
Действительно, меня не ослепили ни гнев, ни ненависть, я не мстил за себя, я
наказывал. Когда Жозеф оказался в полной моей власти, я перестал его нена
видеть, но в то же время, благодаря какому-то странному бесчувствию, я лиш
ился той опасной жалости, которая может в самый последний момент уничтож
ить смелость. Я стал пассивным орудием в руках высшей силы, и, когда она пе
рестала оказывать на меня свое воздействие, я испытал блаженство, освобо
дившись от ее железных оков.
Я спрашивал себя, удивленный отсутствием переживаний, которыми наделяю
т тех, кто совершил убийство: как примирить подобное душевное состояние
с отвращением, которое обычно возникает у меня, когда я вижу страдания св
оего заклятого врага? Как я, в других обстоятельствах неспособный долго
держать зло на людей не менее подлых, сумел остаться неумолимым и тверды
м до самого конца? Все это заставляет поверить в постороннее вмешательст
во, побуждающее оставить в стороне гордыню и примириться с нашими такими
разнообразными судьбами. И неважно, каковы наши успехи или поражения, до
стоинства или недостатки, ибо мы не принимаем в них никакого участия…
Когда мы вошли в гавань, уровень воды достиг низшей отметки: нам едва удал
ось доплыть, преодолев еще полкабельтова, до края мола: начиная от самой т
аможни, вода уже схлынула. Я оставил Абди спать в лодке, а сам дошел до свое
го дома, но не по причалу, где меня могли заметить, а через обмелевшую част
ь рейда. Таким образом, по дороге я не встретил ни души.
Перед самым рассветом я услышал гудок парохода, который приплыл наканун
е вечером, он вновь уходил в открытое море. Благодаря этому совпадению, ис
чезновение Жозефа Эйбу можно было объяснить тем, что он тайно сел на паро
ход и спасся бегством.
Около семи утра я вернулся к лодке. На этот раз я позаботился о том, чтобы м
еня увидели все таможенные аскеры. Абди ждал меня, спокойный и умиротвор
енный, словно прошлой ночью не произошло ничего особенного. Он напевал с
вою любимую песню, держась за румпель, и казалось, действительно обо всем
позабыл…
На острове Муша я весь день провел в хлопотах, оборудуя сухой док для «Аль
таира», и вечером вернулся в Джибути.
Я сразу же навестил Репичи, который мог помочь мне в том, чтобы по крайней
мере в ближайшее время жена Эйбу, обеспокоенная исчезновением мужа, не п
одняла тревогу.
Ц Я велел Жозефу уплыть на пароходе, который стоял на рейде, Ц сказал я Р
епичи.
Он молча вгляделся в меня со странной улыбкой на устах и наконец сказал:

Ц Пусть этот подонок сдохнет там, где ему хочется.
Ц Я и в самом деле надеюсь, что мы его долго не увидим, но было бы неплохо о
тправить его жену к ней на родину в Асэб, так как она ничего не знает об отл
учке супруга. Скажите ей, например, что ему пришлось срочно удрать, дабы из
бежать высылки, и что она тоже может быть обвинена в пособничестве его бе
гству. Дайте ей все, что сочтете нужным, и даже пообещайте назначить нечто
вроде пособия, которое она будет получать до возвращения своего Жозефа,
я все оплачу…
Ц Договорились. Это разумно… Я пошлю к ней Шерабонну, который уладит дел
о и отправит ее на итальянский почтовый пароход, уплывающий завтра…
Без сомнения Репичи догадался, что произошло в действительности, но, обл
адая психологией истинного калабрийца, он не видел ничего предосудител
ьного в устранении опасного доносчика. То, с какой готовностью он пришел
ко мне на помощь, по сути превращаясь в моего сообщника, убедило меня в его
искренности.

XXV

Наконец вечером прибыл мой пароход.
Теперь оставалось выполнить вторую половину дела, наиболее важную: запо
лучить обратно то ужасное письмо. Но успею ли я? По правде сказать, мое бес
покойство было не вполне искренним, я как бы заставлял себя беспокоиться
, но в общем то не сомневался в успехе. Неужели мне сопутствовало такое пор
азительное везение лишь для того, чтобы удача покинула меня в этом после
днем и решающем предприятии?
Позднее я узнал, что в самом начале этого дела Ломбарди, сгорая от нетерпе
ния завладеть подложным письмом, составленным по его приказу, телеграфи
ровал своему немецкому коллеге, прокурору Рейха в Дармштадте, о необходи
мости изъять (по судебному поручению) документ, на основании которого за
вод «Мерк» отправил мне наркотики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66