Однако должен вам призна
ться, что речь идет всего лишь о подруге детства. Являясь каталонцами, укр
ывшимися в Париже, мы поддерживаем друг друга не хуже овернцев, то есть с т
ем же пылом, с каким люди норовят слопать друг друга у нас на родине.
Ц Тем лучше для «неувядающего» Фийо… А теперь вернемся к делу.
Выслушав от меня краткое изложение сути вопроса, Кутар не поверил своим
ушам, и, хотя адвокаты всегда пессимисты в своих прогнозах, он без колебан
ий заявил мне, что этот приговор непременно будет кассирован, и подкрепи
л свое утверждение несколькими юридическими выкладками. Однако он не ут
аил от меня, что процедура займет немало времени: даже если все пойдет сам
ым наилучшим образом, дело может быть передано в высшую инстанцию не ран
ее чем через год. Тогда я коснулся вопроса о гонорарах. Он остановил меня н
а первых же словах с такой непосредственностью, которая не оставляла ник
аких сомнений в его совершенно искреннем бескорыстии:
Ц Не будем об этом, прошу вас. Я отнесся к вам, как к другу, и надеюсь, что вы
им останетесь. Уплатите мне лишь положенную сумму в размере четырехсот ф
ранков; это все, что мне нужно в данный момент: я требую только возмещения
расходов, связанных с процедурой…
Я покинул контору приободренный, и не только из-за того, что был теперь ув
ерен, что мое дело находится в надежных руках, но прежде всего потому, что
встретил сердечного человека, великодушного и доброго; благодаря ему я н
а время забыл о тягостном ощущении опустошенности, которое оставили у ме
ня в душе цинизм и безнравственность Фийо, секретаря Палаты депутатов.

III

Сев на пароход, который доставил меня в Джибути, я был приятно удивлен, ког
да увидел в каюте преподобного отца Тейяра де Шардена, отправляющегося в
Китай. Я достаточно подробно рассказал об этом выдающемся человеке в св
оей книге «Погоня за «Кайпаном», чтобы возвращаться к нему еще раз.
Путешествие в его обществе было сплошным очарованием, и наша дружба еще
более окрепла в долгих беседах, когда наши умы, внешне столь непохожие др
уг на друга, в конце концов соединились где-то очень высоко, поверх соборо
в.
Прибыв в Джибути, я, весь проникнутый его благородным оптимизмом, готов б
ыл гораздо более терпимо отнестись к тем, кого мне предстояло снова встр
етить.
Когда пароход вошел на рейд, я увидел силуэт «Альтаира». Немного беспоко
ясь после двух месяцев отсутствия, я с облегчением вздохнул, узнав Абди, н
аходившегося в одной из лодок, которые собрались возле корабля.
Первый мой вопрос был, естественно, следующим: нет ли новостей об исчезно
вении Жозефа. Я опасался, что его тело вынесет на какой-нибудь пляж. Но нет,
никаких известий: все поглотило море, а точнее акулы. Что касается его жен
ы, то благодаря Репичи она уехала в Асэб и больше не давала о себе знать.
Едва я появился у Мэрилла, как пришел полицейский и вручил мне повестку: м
не надлежало явиться в три часа в кабинет следователя. Это не слишком мен
я встревожило, ибо я подумал, что речь идет о каких-то очередных формально
стях, и, дав жене телеграмму, что я намерен прибыть в Дыре-Дауа на следующи
й день поездом, я отправился туда с легкой душой.
Следователь, некто Оливье, как и Ломбарди, уроженец Корсики, приехал в Джи
бути в мое отсутствие. Таким образом, его соотечественнику хватило време
ни на то, чтобы привлечь следователя на сторону «справедливого дела».
Сперва он изобразил загадочного Монфрейда этаким опасным жуликом, и это
было сделано из предосторожности, на тот случай, если у вновь прибывшего
вдруг возникнут какие-то сомнения относительно беззаконий, с которыми е
му придется впоследствии примириться. Надо было оправдать чрезвычайны
е средства, показав необычайную подлость преступника, ибо теперь я был
преступником; эти господа даже не затрудняли себя доказатель
ствами, они говорили о преступлении как о неопровержимом факте, и эта уве
ренность создавала атмосферу, в которой общественному мнению легко сби
ться с истинного пути.
Навряд ли всех этих мер психологического воздействия требовала совест
ливость господина Оливье; думаю, что одного желания продвинуться по служ
бе было достаточно, чтобы стать самым преданным сотрудником Ломбарди и е
му подобных.
Я был введен в кабинет следователя; он меня уже ждал, рядом с ним сидел сек
ретарь суда.
Еще довольно молодой, лет тридцати пяти, очень смуглый человек, на лбу у ко
торого брови соединялись в виде скобки, с бегающим взглядом и нервными ж
естами, он производил впечатление грубого невропата.
Оливье говорил прерывающимся голосом, с акцентом, типичным для жителя ос
трова, расположенного вблизи «сапожка», и столь ребячески напускал на се
бя вызывающий и строгий вид, что я едва сдерживал смех. Но то направление,
которое принял допрос, заставило меня посерьезнеть. С первых же слов я по
нял, что он ищет со мной ссоры, имея самые дурные намерения.
Я узнал тогда, что вызвали меня не в качестве свидетеля, как это можно было
понять из повестки, а в качестве Ц ни много, ни мало Ц подследственного.

В коридоре я заметил комиссара полиции и жандармского бригадира, которы
й одновременно исполнял обязанности тюремного охранника. Эти славные л
юди так старательно делали вид, будто оказались здесь случайно, так усер
дно изображали на своих лицах безразличие, что у меня не осталось никаки
х сомнений относительно истинных причин их присутствия здесь. Я попался
в ловушку, и все было приготовлено для того, чтобы упрятать меня в тюрьму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66