ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Оно - порядок этой зависимости. Предположим, что исчез к
ороль, авторитет которого довлел над всеми, вплоть до полицейского сыщика, тогда, несмотря на это, все, в ком сохранился инстинкт порядка, стали бы поддерживать порядок против беспорядка зверских инстинктов. Если бы победил беспорядок, государство по
гибло бы.
Но может ли действительно увлечь нас эта <любовная> мысль о зависимости друг от друга? Государство при таком понимании его представляло бы собой воплощение любви, существование
и жизнь каждого для всех и всех для каждого. Но не теряется ли из-за инстинкта порядка инстинкт своеволия? Не удовольствуются ли люди насильственным утверждением порядка, то есть заботою о том, чтобы никто не <обижал> другого и чтобы все стадо было р
азумно размещено и распределено? Ведь тогда все будет обстоять благополучно, а такое <благополучие> и называется государством.
Наши общества и государства существуют без того, чтобы их создавали, они объединены без нашего объединения, они предустановлены и существуют, имеют свое особое независимое существование и представляют по отношению к нам, эгоистам, нерушимое, нерастор
жимое сущее. Говорят, что современная всемирная борьба направлена против <существующего>. Но обычно это понимается
в том ложном смысле, будто то, что теперь существует, должно быть заменено иным, лучшим сущим. Однако войну следует объявить самому сущему, то есть государству (status), и не какому-нибудь определенному государству, не какому-нибудь данному, современ
ному государственному состоянию и составу; домогаются не другого, <нового> государства (например, <народного>), а союза, объединения, этого непрестанно меняющегося или подвижного соединения всего и всех. Государство существует и без моего содействия:
я рождаюсь и воспитываюсь в нем, исполняю возложенные им обязательства и должен <чтить> его. Оно берет меня под свое <милостивое покровительство>, и я живу его <милостью>. Таким образом, самостоятельное бытие государства утверждает мою несамостоятел
ьность; его <самобытность>, его организм требуют, чтобы моя натура не развивалась свободно, а перекраивалась по его мерке. Для того, чтобы могло самобытно развиваться, оно подрезает меня ножницами <культуры>, оно дает мне воспитание и образование, со
ответствующее лишь его целям, а не моим, и оно поучает меня, например, уважать законы, воздерживаться от покушения на государственную (то есть частную) собственность, почитать божественную и земную верховность и т.д., словом - оно учит меня, как оста
ваться ненаказанным, <жертвуя> своим своеобразием ради <святыни> (свято самое разнообразное, например, собственность, жизнь других и т.д.). В этом и состоит тот вид культуры
и образования, который государство в состоянии мне дать; оно воспитывает меня, как <пригодное орудие>, вырабатывает из меня <пригодного члена общества>.
Так должно поступать всякое государство - демократическое, абсолютное или конституционное. И оно должно поступать именно так до тех пор, пока мы будем пребывать во власти того ложного представления, что государство - некое я, в качестве которого оно
и именует себя <моральным, мистическим или государственным лицом>. Эту львиную личину <я> и должен я, как реальное я, сорвать с возгордившегося осла. Сколько разнообразных грабежей я допускал по отношению к себе в течение всемирной истории! Я должен
был уступать почетное звание я и солнцу,
и луне, и звездам, и кошкам, и крокодилам; почетным титулом
я наделялись и Иегова, и Аллах, и Отец наш; потом явились разные семьи, племена, народы и, наконец, человечество, и тоже почитались как я, государство и церковь также выступили с претензией на этот почетный титул, и все это я молча терпел. Что удивит
ельного, что временами выступало также и действительное я и мне в лицо утверждало, что оно не мое ты, а мое собственное я.я:
Государство допускает, чтобы граждане играли в свободу, но серьезно помышлять о свободе не разрешается: нельзя забывать о государстве. Человеку не дозволяется свободно общаться с другими людьми, вне <верховного надзора и посредничества>. Я не смею де
лать все, что могу, я должен делать только то, что дозволяет государство, не смею осуществлять мои мысли, мою работу, вообще ничего моего.
Государство всегда занято тем, чтобы ограничивать, обуздывать, связывать, подчинять себе отдельного человека, делать его <подданным> чего-нибудь всеобщего. Оно может существовать лишь до тех пор, пока отдельный человек не станет всем во всем, оно -ли
шь ясно выраженная ограниченность моего я, мое ограничение, моя зависимость, мое порабощение. Никакое государство не стремится развить свободную деятельность отдельных людей - оно способствует лишь такой деятельности, которая связана с государственно
й целью. При посредстве государства не осуществляется также ничего совместного, как нельзя было бы, например, назвать ткань общей работой всех отдельных частей машины; наоборот, это - продукт работы целой машины как единицы, машинная работа. Приблизи
тельно так же действует и государственная машина: она приводит в движение колесики отдельных умов, ни один из которых не следует собственному побуждению. Всякую свободную деятельность государство старается затормозить и подавить своей цензурой, своим
надзором, своей полицией, считая своим долгом так поступать, и таков действительно его долг - долг самосохранения. Государство хочет непременно что-то сделать из людей, и пото-му в нем живут только сделанные люди; всякий, кто хочет быть самим собой,
- враг государства и ставится им ни во что.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446
ороль, авторитет которого довлел над всеми, вплоть до полицейского сыщика, тогда, несмотря на это, все, в ком сохранился инстинкт порядка, стали бы поддерживать порядок против беспорядка зверских инстинктов. Если бы победил беспорядок, государство по
гибло бы.
Но может ли действительно увлечь нас эта <любовная> мысль о зависимости друг от друга? Государство при таком понимании его представляло бы собой воплощение любви, существование
и жизнь каждого для всех и всех для каждого. Но не теряется ли из-за инстинкта порядка инстинкт своеволия? Не удовольствуются ли люди насильственным утверждением порядка, то есть заботою о том, чтобы никто не <обижал> другого и чтобы все стадо было р
азумно размещено и распределено? Ведь тогда все будет обстоять благополучно, а такое <благополучие> и называется государством.
Наши общества и государства существуют без того, чтобы их создавали, они объединены без нашего объединения, они предустановлены и существуют, имеют свое особое независимое существование и представляют по отношению к нам, эгоистам, нерушимое, нерастор
жимое сущее. Говорят, что современная всемирная борьба направлена против <существующего>. Но обычно это понимается
в том ложном смысле, будто то, что теперь существует, должно быть заменено иным, лучшим сущим. Однако войну следует объявить самому сущему, то есть государству (status), и не какому-нибудь определенному государству, не какому-нибудь данному, современ
ному государственному состоянию и составу; домогаются не другого, <нового> государства (например, <народного>), а союза, объединения, этого непрестанно меняющегося или подвижного соединения всего и всех. Государство существует и без моего содействия:
я рождаюсь и воспитываюсь в нем, исполняю возложенные им обязательства и должен <чтить> его. Оно берет меня под свое <милостивое покровительство>, и я живу его <милостью>. Таким образом, самостоятельное бытие государства утверждает мою несамостоятел
ьность; его <самобытность>, его организм требуют, чтобы моя натура не развивалась свободно, а перекраивалась по его мерке. Для того, чтобы могло самобытно развиваться, оно подрезает меня ножницами <культуры>, оно дает мне воспитание и образование, со
ответствующее лишь его целям, а не моим, и оно поучает меня, например, уважать законы, воздерживаться от покушения на государственную (то есть частную) собственность, почитать божественную и земную верховность и т.д., словом - оно учит меня, как оста
ваться ненаказанным, <жертвуя> своим своеобразием ради <святыни> (свято самое разнообразное, например, собственность, жизнь других и т.д.). В этом и состоит тот вид культуры
и образования, который государство в состоянии мне дать; оно воспитывает меня, как <пригодное орудие>, вырабатывает из меня <пригодного члена общества>.
Так должно поступать всякое государство - демократическое, абсолютное или конституционное. И оно должно поступать именно так до тех пор, пока мы будем пребывать во власти того ложного представления, что государство - некое я, в качестве которого оно
и именует себя <моральным, мистическим или государственным лицом>. Эту львиную личину <я> и должен я, как реальное я, сорвать с возгордившегося осла. Сколько разнообразных грабежей я допускал по отношению к себе в течение всемирной истории! Я должен
был уступать почетное звание я и солнцу,
и луне, и звездам, и кошкам, и крокодилам; почетным титулом
я наделялись и Иегова, и Аллах, и Отец наш; потом явились разные семьи, племена, народы и, наконец, человечество, и тоже почитались как я, государство и церковь также выступили с претензией на этот почетный титул, и все это я молча терпел. Что удивит
ельного, что временами выступало также и действительное я и мне в лицо утверждало, что оно не мое ты, а мое собственное я.я:
Государство допускает, чтобы граждане играли в свободу, но серьезно помышлять о свободе не разрешается: нельзя забывать о государстве. Человеку не дозволяется свободно общаться с другими людьми, вне <верховного надзора и посредничества>. Я не смею де
лать все, что могу, я должен делать только то, что дозволяет государство, не смею осуществлять мои мысли, мою работу, вообще ничего моего.
Государство всегда занято тем, чтобы ограничивать, обуздывать, связывать, подчинять себе отдельного человека, делать его <подданным> чего-нибудь всеобщего. Оно может существовать лишь до тех пор, пока отдельный человек не станет всем во всем, оно -ли
шь ясно выраженная ограниченность моего я, мое ограничение, моя зависимость, мое порабощение. Никакое государство не стремится развить свободную деятельность отдельных людей - оно способствует лишь такой деятельности, которая связана с государственно
й целью. При посредстве государства не осуществляется также ничего совместного, как нельзя было бы, например, назвать ткань общей работой всех отдельных частей машины; наоборот, это - продукт работы целой машины как единицы, машинная работа. Приблизи
тельно так же действует и государственная машина: она приводит в движение колесики отдельных умов, ни один из которых не следует собственному побуждению. Всякую свободную деятельность государство старается затормозить и подавить своей цензурой, своим
надзором, своей полицией, считая своим долгом так поступать, и таков действительно его долг - долг самосохранения. Государство хочет непременно что-то сделать из людей, и пото-му в нем живут только сделанные люди; всякий, кто хочет быть самим собой,
- враг государства и ставится им ни во что.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446