ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Сразу и неразрывно оно соединится для нас с образом власти: можно сказать, последний составляет основное, изначальное его ядро. Не так трудно представить государство, чрезвычайно отличное от нашего настоящего и прошлого о нем опыт
а, но нельзя мыслить его без властвования и подчинения.я:
Желая проникнуть в эту природу, мы уже не в состоянии оставаться в неизбежно узких пределах юридического формализма. Властвование и подчинение, осуществляющееся в государстве, есть лишь разновидность несравненно более широкого вида
психических переживаний - широкого, как сама человеческая жизнь. Здесь должно и можно избегать какого бы то ни было смешения понятий психологических и юридических.я:
Итак, власть как система юридических норм, на коих держатся и по коим действуют государственные учреждения, есть нечто отличное от власти, как обозначения своеобразных переживаний, но если бы не существовало этих последних, то не было и мотивов созда
вать систему. Весь материал для нее дан извне, из объемлющей нас стихии человеческих взаимодействий. Поэтому, поскольку мы говорим о зарождении самой проблемы правового государства, нам неизбежно обращаться к таким непосредственным переживаниям.я:
Таким образом, природа государственного властвования несомненно может быть понята только на фоне гораздо более широком, чем тот, который в состоянии дать изолированная наука о государстве. Основой здесь является сознание зависимости, которое вырастае
т из самого первобытного опыта и которое бесконечно укрепляется его одновременным переживанием у массы людей. Здесь
и вскрывается этот кажущийся парадокс властвования немногих над многими. Принуждение в буквальном смысле, как его обыкновенно представляют, играет при этом ничтожную роль.я:
Признавая, что власть первоначально создается сознанием зависимости и повиновением, мы не можем смотреть на нее исключительно как на проекцию внутренних состояний, переживаемых подвластным. <Воля к власти> есть также несомненная психологическая реаль
ность. Ее с несравненным пафосом возвеличил Ницше, и в ней современная философия империализма: усматривает чуть ли не основной мотив человеческой и даже мировой истории. Сознанию зависимости идет навстречу стремление всеми средствами закрепить это со
знание у окружающих людей и превратить его в нерасторжимую связь. Власть становится одной из величайших ценностей, одним из самых непреодолимых соблазнов - сторона человеческой души, которую так понимал Макиавелли.я:
:Для современного человека вообще проблема власти в ее отношениях к личной и общественной свободе представляется прежде всего в форме проблемы именно государственной власти. Как она разрешается?
Очевидно, не через простое отрицание указанной власти.
С равным основанием можно было отрицать ту сторону человеческой природы, на которой покоится повиновение.я:
Не будем закрывать глаза на лежащие здесь внутренние дисгармонии. Власть не только есть психологическая необходимость: она способна стать великой культурно-этической ценностью. Но в ней есть зародыш и полного порабощения, которое идет вразрез с прост
ым чувством самосохранения подвластных.я:
:Приходится остановиться на коренной предпосылке самого принципа правового государства. Кажется ее всего точнее можно формулировать как относительную взаимную независимость права и государства.я:
В настоящее время едва ли есть надобность отстаивать самостоятельное происхождение и значение права: Хотя право и государство тесно связаны друг с другом, они имеют самостоятельное происхождение и значение.я:В действительности государство и право воз
никли и выросли в тесном взаимодействии. Право и государство как бы равноправны. Оба возникли само-стоятельно: государство есть воплощение всеобщей воли, право - вы-ражение всеобщего сознания. Их задачи не тождественны, но
отчасти друг друга покрывают. Эта формулировка: соответствует обычной в настоящее время постановке вопроса.я:Власть
и право - две стихии государства, хотя не в одинаковой степени первоначальные.я:
Несомненно, право имеет весьма длинную догосударственную историю: Но раз: явственно сложилось государство, традиционное право обычно начинает терпеть существенные изменения.
:Однако право никогда не может служить самоцелью, никогда оно также не может вытеснить основной стихии государства - си-лы. Слабость власти есть смертный грех государства, который менее прощается его руководителям, чем жестокость и произвол. Государс
тво, обладая абсолютной монополией принуждения, является в то же время и единственным создателем права. В том
и состоит основное различие норм права от норм обычных
и моральных, что у первых их повелительная сила обеспечивается государством, у вторых и третьих, - обществом. Власть, конечно, подчиняется праву и закону, но когда она это делает, она руководится собственным интересом: право есть лишь хорошо понятая
политика государственной власти. Первоначально норма имеет характер индивидуального приказания, затем она является односторонней, но все же вводит в требуемое повиновение порядок и равенство, которые возможны и в деспотии; наконец, она приобретает дв
ухстороннюю силу: сама государственная власть, создавшая эти нормы, им повинуется.я:Вся указанная система ограничений однако сама имеет неизбежный предел в требованиях государственного блага, которое не может быть противополагаемо благу народному. Же
лать, чтобы закон связывал власть
в наивозможно большей степени, значит поддаваться опасному суеверию и забывать об ответственности, которая лежит на этой власти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446
а, но нельзя мыслить его без властвования и подчинения.я:
Желая проникнуть в эту природу, мы уже не в состоянии оставаться в неизбежно узких пределах юридического формализма. Властвование и подчинение, осуществляющееся в государстве, есть лишь разновидность несравненно более широкого вида
психических переживаний - широкого, как сама человеческая жизнь. Здесь должно и можно избегать какого бы то ни было смешения понятий психологических и юридических.я:
Итак, власть как система юридических норм, на коих держатся и по коим действуют государственные учреждения, есть нечто отличное от власти, как обозначения своеобразных переживаний, но если бы не существовало этих последних, то не было и мотивов созда
вать систему. Весь материал для нее дан извне, из объемлющей нас стихии человеческих взаимодействий. Поэтому, поскольку мы говорим о зарождении самой проблемы правового государства, нам неизбежно обращаться к таким непосредственным переживаниям.я:
Таким образом, природа государственного властвования несомненно может быть понята только на фоне гораздо более широком, чем тот, который в состоянии дать изолированная наука о государстве. Основой здесь является сознание зависимости, которое вырастае
т из самого первобытного опыта и которое бесконечно укрепляется его одновременным переживанием у массы людей. Здесь
и вскрывается этот кажущийся парадокс властвования немногих над многими. Принуждение в буквальном смысле, как его обыкновенно представляют, играет при этом ничтожную роль.я:
Признавая, что власть первоначально создается сознанием зависимости и повиновением, мы не можем смотреть на нее исключительно как на проекцию внутренних состояний, переживаемых подвластным. <Воля к власти> есть также несомненная психологическая реаль
ность. Ее с несравненным пафосом возвеличил Ницше, и в ней современная философия империализма: усматривает чуть ли не основной мотив человеческой и даже мировой истории. Сознанию зависимости идет навстречу стремление всеми средствами закрепить это со
знание у окружающих людей и превратить его в нерасторжимую связь. Власть становится одной из величайших ценностей, одним из самых непреодолимых соблазнов - сторона человеческой души, которую так понимал Макиавелли.я:
:Для современного человека вообще проблема власти в ее отношениях к личной и общественной свободе представляется прежде всего в форме проблемы именно государственной власти. Как она разрешается?
Очевидно, не через простое отрицание указанной власти.
С равным основанием можно было отрицать ту сторону человеческой природы, на которой покоится повиновение.я:
Не будем закрывать глаза на лежащие здесь внутренние дисгармонии. Власть не только есть психологическая необходимость: она способна стать великой культурно-этической ценностью. Но в ней есть зародыш и полного порабощения, которое идет вразрез с прост
ым чувством самосохранения подвластных.я:
:Приходится остановиться на коренной предпосылке самого принципа правового государства. Кажется ее всего точнее можно формулировать как относительную взаимную независимость права и государства.я:
В настоящее время едва ли есть надобность отстаивать самостоятельное происхождение и значение права: Хотя право и государство тесно связаны друг с другом, они имеют самостоятельное происхождение и значение.я:В действительности государство и право воз
никли и выросли в тесном взаимодействии. Право и государство как бы равноправны. Оба возникли само-стоятельно: государство есть воплощение всеобщей воли, право - вы-ражение всеобщего сознания. Их задачи не тождественны, но
отчасти друг друга покрывают. Эта формулировка: соответствует обычной в настоящее время постановке вопроса.я:Власть
и право - две стихии государства, хотя не в одинаковой степени первоначальные.я:
Несомненно, право имеет весьма длинную догосударственную историю: Но раз: явственно сложилось государство, традиционное право обычно начинает терпеть существенные изменения.
:Однако право никогда не может служить самоцелью, никогда оно также не может вытеснить основной стихии государства - си-лы. Слабость власти есть смертный грех государства, который менее прощается его руководителям, чем жестокость и произвол. Государс
тво, обладая абсолютной монополией принуждения, является в то же время и единственным создателем права. В том
и состоит основное различие норм права от норм обычных
и моральных, что у первых их повелительная сила обеспечивается государством, у вторых и третьих, - обществом. Власть, конечно, подчиняется праву и закону, но когда она это делает, она руководится собственным интересом: право есть лишь хорошо понятая
политика государственной власти. Первоначально норма имеет характер индивидуального приказания, затем она является односторонней, но все же вводит в требуемое повиновение порядок и равенство, которые возможны и в деспотии; наконец, она приобретает дв
ухстороннюю силу: сама государственная власть, создавшая эти нормы, им повинуется.я:Вся указанная система ограничений однако сама имеет неизбежный предел в требованиях государственного блага, которое не может быть противополагаемо благу народному. Же
лать, чтобы закон связывал власть
в наивозможно большей степени, значит поддаваться опасному суеверию и забывать об ответственности, которая лежит на этой власти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446