Ц Я поклялся, милорд, этого достаточно! Ц с самоуверенностью офицера, ч
ей послужной список безупречен, отрезал Фельтон.
Ц А теперь, сударыня, Ц обратился вновь ко мне деверь, Ц постарайтесь п
римириться с Богом, ибо людской суд над Вами свершился.
Я даже не стала поднимать голову. Пусть катится к дьяволу со своим судом, с
пать мешает.
Винтер и вслед за ним Фельтон вышли. Раздался звук запираемого засова. За
тем бухнули каблуки ставшего на караул у двери часового.
Так, еще немного подождать на тот случай, если они изучают меня в замочную
скважину, и можно просыпаться.
Я подняла голову, прогнала прочь надоевшее выражение безропотной жертв
ы. Подошла к двери и прислушалась.
За дверью сопел часовой. Бедняга, наверное, обязан не выпускать из рук тяж
елого мушкета. Вот еще одна глупость Ц на кой черт мушкет в узких темных к
оридорах? Один раз выстрелить, а потом крушить врага прикладом, как дубин
ой? Дали бы бедолаге остро заточенный тесак, это обеспечило бы полную без
опасность охраняемому участку, и часовой бы так не пыхтел.
Исследовав дверь, я подошла к окну и открыла закрытые Винтером ставни. За
тем рамы. В комнату ворвался свежий ночной морской ветер. Хорошо. Ветер за
гасил свечу на столе, ну и пусть, думать можно и в темноте.
Я снова притворила рамы и ставни, на ощупь добралась до громадного кресл
а и удобно устроилась в нем с ногами.
«Добрыми намерениями путь в ад вымощен» Ц вот как можно назвать все, что
натворил Винтер.
Не знаю, насколько полно услышал Атос со товарищи нашу беседу с Его Высок
опреосвященством, но понять они ее так и не поняли.
Кардинал попросил убрать Бекингэма лишь во втором случае, если он не вне
млет доводам разума и влюбленного сердца. Политическое убийство Ц не са
мый лучший инструмент в арсенале государственного человека. Оно влечет
за собой слишком много изменений, ведь невозможно предугадать все. Высше
е искусство политика такого ранга, как Ришелье, это не убирать противник
а, а манипулировать им. Как в шахматах. Известный противник уже предсказу
ем, а каким будет его заменившее лицо, можно только гадать.
И с Бекингэмом можно прекрасно договориться, если зацепить его на малень
кий крючок, который сдержит его воинственный пыл. Падет Лa-Рошель, покорив
шись королевским войскам, улягутся страсти, король сочинит новый балет,
такой же элегантный, как «Дроздовая охота» или «Марлезонский», снова зас
кучает, и первый министр Англии вполне сможет появиться в Париже в качес
тве посла. Нужно только время.
Но движимый исключительно благими намерениями, Винтер лишил меня возмо
жности переговорить с Бекингэмом, то есть фактически обрек на выполнени
е второй части плана.
Собственной рукой он поставил последнюю точку в смертном приговоре сво
его обожаемого герцога. Вот уж кто не ведает, что творит!
Я отвечу на его вызов и отвечу так, что вся Англия содрогнется, будьте поко
йны.
Бедный Бекингэм, бедный Джон Фельтон…

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
ПРОБА ПЕРА

Перебирая события этого вечера, я вспомнила, что меня еще не кормили. Знач
ит, ужин еще будет. Надо приготовиться к нему.
За стенами замка уже царила почти полная луна. Ставни пришлось снова отв
орить, света луны вполне хватило, чтобы почистить перышки. Наконец и воло
сы улеглись так, как надо, и грудь выступала из кружевных оборок в строго о
тмеренном количестве, и на ладонях исчезли красные следы от ногтей, кото
рые впивались мне в кожу, когда я в ярости сжимала кулаки.
Улыбка, удивление, гнев, холодность, кротость, пламенность, ярость, беспом
ощность Ц с лицом тоже было все в порядке. Ну что же, дорогие тюремщики, я в
ас жду.
Под дверью проступила полоса света. Значит, скоро войдут. Начнем с самого
простого.
Я быстро вернулась в кресло, откинула голову назад, прижала ладонь право
й руки к сердцу, левую безвольно свесила с подлокотника. И прикрыла глаза.

Завизжал дурным голосом отодвигаемый засов, заскрипела в унисон ему отк
рываемая дверь, в комнату кто-то шагнул.
Ц Поставьте там этот стол, Ц сказал неживым голосом Фельтон. Забухали ш
аги, грохнул об пол маленький, но, видимо, тяжелый столик.
Ц Принесите свечи и смените часового.
Понятно, прислуживают мне отнюдь не лакеи. Просто удивительно, что лейте
нант в этот раз не свистел своим подчиненным, а отдавал приказания с помо
щью голоса.
Фельтон повернулся ко мне.
Ц А-а! Она спит, Ц сделал он открытие. Ц Хорошо, она поужинает, когда прос
нется, Ц и пошел к двери.
Ничего себе, спит! Да я, быть может, давно уже богу душу отдала! Вот чурбан.
Ко мне с любопытством подошел один из солдат.
Ц Да нет, господин лейтенант, эта женщина не спит.
Ц Как так Ц не спит? Ц остановился лейтенант. Ц А что же она делает?
Ц Она в обмороке. Лицо у нее очень бледное, и, сколько ни прислушиваюсь, я н
е слышу дыхания, Ц добросовестно склонился ухом к моему рту солдат.
Попался, да не тот. Сейчас он, чего доброго, начнет слушать, бьется ли сердц
е.
Ц Ваша правда, Ц Фельтон, не приближаясь ни на шаг, осмотрел меня с того м
еста, где стоял. Ц Пойдите предупредить лорда Винтера, что его пленница л
ишилась чувств. Это случай непредвиденный, я не знаю, что делать!
Солдат с сожалением вышел.
Фельтон пододвинул второе кресло как можно ближе к двери и сел ко мне спи
ной.
Сквозь полуопущенные ресницы я наблюдала за его маневрами. Так мы провел
и около десяти минут жизни. Пора было приходить в себя: дорогого брата обм
ороком не впечатлишь.
Я распахнула ресницы и слегка вздохнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97