Как одно из звеньев они входят в доказательства
всякой теоремы геометрии. В самом деле, теорема, напр., о сумме углов
треугольника, доказывается с помощью дедуктивных умозаключений для одного
какого-нибудь, положим, остроугольного треугольника; вслед за этим на
основании отчетливого усмотрения, что величина суммы углов обусловливается
не всеми свойствами данного остроугольного треугольника, а только теми,
которые тожественны во всех треугольниках, доказанное положение утверждается
относительно всякого треугольника вообще, т.е. обобщается на основании
одного лишь подвергнутого исследованию случая. Как это вполне понятно на
основании теории интуитивизма и вовсе непонятно на основании других теорий,
обобщение в этих случаях производится с такою легкостью, что мы вовсе не
усматриваем его как особое звено доказательства, и логика до сих пор
колеблется еще признать существование этого звена. Между тем без указания на
эту форму доказательств никак нельзя объяснить правомерность умозаключений,
опирающихся на рассмотрение одной какой-либо частной формы
пространственно-временных отношений или отношений величин.
III. Einaaiiua iaoiau
Прямые методы применяются тогда, когда основание S и следствие P даны в
восприятии и наша задача состоит лишь в том, чтобы дифференцировать их
вместе с их отношением друг к другу. Наоборот, косвенные методы применяются
тогда, когда в восприятии дано только основание S (или следствие P) и к нему
нужно подыскать следствие P (или основание S), а также в том случае, когда
по данным отношениям S и P к другим элементам действительности нужно
усмотреть их отношение друг к другу. В первом случае мы имеем, дело с
косвенным восприятием, а во втором случае с косвенным (дедуктивным)
умозаключением.
Косвенные восприятия возможны потому, что объекты присутствуют в
восприятии как реальное бытие; следовательно, если воспринимаемый объект S
служит основанием для объекта P, то объект P неизбежно должен быть налицо,
он как бы возникает на наших глазах под влиянием S, а потому, если мы
сосредоточим свое внимание на переходе от S к его следствиям, мы построим
суждение "S есть P" или даже суждение об одном только P, если нас интересует
само P, а не зависимость его от S. Точно так же, если в восприятии дано P и
если это P есть следствие S, то оно опять-таки как бы на наших глазах
возникает из S, следовательно, S должно быть налицо, и, если мы сосредоточим
внимание в этом направлении, мы опять-таки констатируем, что "S есть P" или
даже построим суждение только об S, если нас интересует само S, а не связь
его с Р. Так, наблюдая налетающий шквал, мы ожидаем, что парусная лодка,
накренится; войдя в комнату и увидев людей с взволнованными лицами, едва
говорящих друг с другом, взглядывающих друг на друга с ненавистью и т.п., мы
догадываемся, что тотчас между ними произошла сцена раздора; увидев, что
ребенок, спокойно игравший рядом с нами, вдруг встрепенулся, покраснел и
смотрит куда-то расширенными от страха глазами, мы поворачиваемся в ту
сторону, куда он смотрит, и замечаем приближающуюся собаку. По поводу
последнего примера нам могут сказать, что косвенное восприятие ничем не
отличается от прямого. Мало того, согласно теории имманентности знания, все
объективное содержание суждений, не только чувственно воспринимаемое, но и
вспоминаемое и мыслимое, дано, содержится в актах знания как реальное бытие
(как возможно, чтобы прошлое, будущее и вообще недоступное чувственному
восприятию было реально дано в актах знания, этот вопрос должна решить
онтология путем соответствующего учения о времени). А если так, то,
по-видимому, первый и второй случай ничем не отличаются от третьего, и все
они вместе вполне сходны с прямыми восприятиями? Однако при ближайшем
рассмотрении изучаемого процесса оказывается, что это неверно. Во-первых, в
случае косвенного восприятия нам первоначально дано только основание или
только следствие, а второй элемент цепи явлений мы находим лишь впоследствии
благодаря исканию, обусловленному первым элементом. Во-вторых, даже и после
того как дополнительный к данному S или Р элемент найден, восприятие его не
всегда оказывается чувственным, т.е. таким, как в третьем примере (ребенок и
собака); очень часто оно имеет, как в первом, и втором примере (будущий крен
лодки, прошедшая ссора), нечувственный характер, и потому, вследствие нашей
слабой способности разбираться в нечувственных переживаниях, ручательством
его наличности даже и после того, как он найден, служит не столько прямое,
сколько косвенное восприятие.
По-видимому, вместо того чтобы допускать такую утонченную и своеобразную
способность, как косвенное восприятие, можно было бы объяснить те же явления
самым простым способом, именно воспоминанием о прошлых сходных случаях. И мы
действительно вполне согласимся с тем, что прошлые дифференцированные
переживания облегчают дифференциацию настоящих переживаний, а также с тем,
что процесс косвенного восприятия сопутствуется воспоминаниями, однако из
этого вовсе не следует, будто усмотрение необходимой наличности P (крен
лодки) в случае наличности S (шквала) в приведенных выше суждениях есть
результат воспоминания. Если бы P было воспоминанием о других прошлых
случаях, то оно так и сознавалось бы как нечто относящееся к другим случаям,
а вовсе не связанное необходимо с этим S (напр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134