.. Дзиро был уверен, что видел здесь Хацуэ Яманака... Кисти рук, выглядывающие из широких рукавов на алой подкладке, бесшумно двигались над его головой, поправляя пузырь со льдом... Он не мог рассмотреть ее лицо сквозь застилавшую всё вокруг туманную пелену, но всё-таки ему помнится, что он почувствовал аромат ее волос, когда она нагибалась к нему.
Сейчас в комнате никого не было. Пузырь с растаявшим льдом, соскользнув с головы, болтался на шнурке, подвязанном к маленькой деревянной стойке у изголовья. Желтоватый свет проникал в комнату и дрожал на потолке — непонятно было, утро сейчас или
вечер.
Дзиро снова закрыл глаза.
«Милая!» — подумал он с непосредственностью ребенка.
В минуты, когда положение его было серьезным и даже угрожающим, он не думал о смерти. Желание найти себе друга, почувствовать чью-нибудь ласку... И печаль, печаль от того, что в целом свете у него нет ни одного близкого человека, — вот что наполняло сердце Фурукава.
Как хочется спать! Тело кажется легким, невесомым... Дзиро чудится, будто он плавает в безбрежном океане усталости.
«Нет, это, очевидно, мне всё-таки приснилось... Зачем бы ей приходить сюда?» — печально подумал Фурукава, смиряясь с этой мыслью и снова погружаясь в сон.
В жару, в непрерывном бреду он провел два дня и три ночи, не замечая времени. И как это всегда бывает с тяжело больным, ему трудно было собраться с мыслями в те короткие промежутки, когда сознание возвращалось к нему; когда же он засыпал, бессвязные обрывочные сновидения снова мучили его.
...Дзиро всё время ссорился с директором.
— Climb this mountain! — приказывает директор по-английски.
Дзиро карабкается по скалам. Дыхание спирает в груди... Жарко... Его словно обжигает огнем. За спиной у него винтовка, он обеими руками сжимает ручки носилок. Это район боев близ Манилы...
— Видишь? — кричит директор.
Они стоят на вершине чудовищно высокой горы.
— Не вижу.
— Как ты можешь не видеть? Да вот, над головой! Дзиро поднимает глаза и видит, что над самой его головой пикирует американский самолет «Грумман» и поливает землю огнем из пулемета. Дзиро не знает, куда ему спрятаться, он начинает метаться. Вот он оступился и в следующее мгновенье летит вниз, к морю, парит в пространстве, подхваченный воздушным потоком, словно оторвавшийся от дерева лист...
— А-а! — напрягая все силы, кричит Дзиро. Но в действительности он только еле шевелит губами.
Из коридора, осторожно задвинув за собой сёдзи, в комнату вошла Хацуэ Ямаиака. Держа в руках пузырь со льдом и сухое полотенце, Хацуэ присела у изголовья Дзиро. Отвязав старый пузырь, в котором лед уже совсем растаял, она робко дотронулась рукой до лба больного.
Затаив дыхание, Хацуэ некоторое время прислушивалась. Потом тихонько, боясь разбудить Дзиро, положила ему на лоб полотенце и опустила сверху пузырь со льдом.
Она пришла сюда сразу после работы и была еще в рабочем халате. Бесшумно двигаясь, Хацуэ прибрала всё кругом. У порога она задержалась и, стоя на коленях, несколько секунд смотрела на спящего. Потом поднялась и, осторожно ступая, вышла из комнаты.
Дней через десять Дзиро уже мог сидеть в постели. Жар почти спал, но он еще чувствовал большую слабость — тело точно раздавлено.
Был жаркий летний полдень, и сквозь сёдзи в комнату проникали ослепительные лучи солнца.
«Упорядочение производства? Реэвакуация завода?»— щуря глаза, с усилием размышлял Дзиро, пытаясь вникнуть в те новости, которые сообщила ему жена Накатани, приносившая обед.
«Какое сегодня может быть число?..» Иногда ему казалось, что прошел целый год с тех пор, как, поругавшись с директором, он рано вернулся с работы домой и тотчас свалился в жару. А временами чудилось, будто это произошло совсем недавно, всего несколько часов тому назад.
В комнате пусто, все вещи вынесены... Постой... Значит, она сказала, что Араки и Касавара выехали в Токио на конференцию «Объединенного штаба»... Директор Сагара тоже уезжал в Токио, он только недавно вернулся... И потом еще — скоро, наверно, и по нашему заводу будет объявлен приказ об «упорядочении производства», поэтому Икэнобэ и Накатани очень заняты сейчас в профсоюзе — готовятся принимать контрмеры...
Реэвакуация завода... Да ведь это беда! «Беда» — эта мысль удивительно медленно проникала в его сознание. Всё шло как при замедленной съемке в кино. Но когда Дзиро, наконец, осознал, что произошло, голова его усиленно заработала.
Дзиро вспомнил всё, что он узнал за две недели своей работы в качестве «прикомандированного к кабинету директора». Американский журнал в небесно-голубой обложке... Предложение директора... Всё это были звенья одной цепи. Есть на свете враждебные силы, пытающиеся накинуть петлю на весь мир! Теперь эта петля угрожает задушить Дзиро и его
друзей.
— Кто там? — хриплым шепотом спросил Дзиро, услышав чьи-то шаги в коридоре.
— Это мы... — с приглушенным хихиканьем ответила Кику Яманака.
Затем послышался звучный голос Рэн Торидзава:
— Мы пришли проведать вас... Вы не спите?
Дзиро поспешно нырнул под одеяло. Раздвинулись сёдзи, девушки вошли и уселись друг подле друга у его изголовья. С их появлением комната точно преобразилась...
— Вот это мы купили, все вместе... Пожалуйста! Мицу Оикава неловко, как школьница, протянула
Дзиро объемистый пакет. Оттуда выпал мешочек с рисом, выкатились яйца, мандарины... Это показалось девушкам смешным, и они вдруг захихикали.
— Это хорошо, что температура так быстро упала, правда? — проговорила Кику, заглядывая в лицо Хацуэ. — А на заводе что опять творится, ужас!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113