Желая что-то подчеркнуть, он раскидывал руки в стороны и глядел на ме
ня во все глаза. Мне приходилось его придерживать Ц чтобы не мешал спеша
щим навстречу прохожим. Интонация у него чуть недоуменная; в каждом утве
рждении скрыт вопрос. Мы свернули с Бьют-авеню на узкую улицу, упиравшуюс
я в проулок.
Нет, Луис…
У меня перехватило дыхание. Почему Ц я словами выразить не могла.
Но так быстрее! Ц сказал он. Со мной тебе бояться нечего.
В сточной канаве валялся мусор, пластмассовые чашки, скомканные пакетик
и из-под чипсов трепал ветер. Строители не тронули этой части города; не б
ыло тут ни респектабельных фонарей, ни урн с нарисованными на них героль
дами. Так я и оказалась против своей воли здесь Ц совсем рядом с портом. Л
уис хотел рассказов о прошлом, но я после встречи с Селестой устала расск
азывать. То прошлое, которое вроде как было общим, казалось болотом. Я сооб
щила ему одни лишь факты.
Пять девочек, потом шестая, а потом пожар, и я обгорела.
Тебя же спасли! Ц гордо заявил он.
Я обгорела, а потом… все пошло не так.
Твой отец, он сбежал. Я все об этом знаю.
Он описывал события, о которых ему только рассказывали, и руки его летали
в воздухе. Это были замечательные истории Ц о роковом кольце, о кровавой
вражде, о проданной дочери.
Это место Ц оно как отдельный мир, да? Ц сказал он, хлопнув ладошами Ц сл
овно мотылька поймал. И мама не хотела, чтобы мы знали. Она отправила нас в
частную школу. Но люди кругом, Ц он выпустил воображаемого мотылька на в
олю. Они нас знают. Разговоры все равно слышишь. Когда папа умер, она все рв
алась уехать отсюда, но Джамбо говорит…
Когда умер ваш папа? Ц спросила я.
Скоро уже два года. Работал до последнего. И Джамбо с ним. Динамичная получ
илась парочка!
Луис остановился. В его словах была горечь, которая досказала мне все ост
альное: про то, как Селеста прожила здесь все эти годы, а сплетни никуда не
исчезали, они лишь менялись с годами. Пожар Ц это адский пламень, сожженн
ая рука Ц роман ужасов, а разборка между двумя старинными приятелями Ц
убийство. Неудивительно, что она не хотела говорить о прошлом. Мои воспом
инания по сравнению с этим скучны и убоги. Но Луис Ц он как я, хочет во всем
разобраться. И я за это уцепилась; я рассказала ему о том, о чем не могла бы р
ассказать сестрам: об отчужденности Селесты, о мелкой жестокости Розы и
Люки, о доброте Фрэн. Как она лежала в темноте и протягивала мне руку. Как с
тояла в тусклом предутреннем свете, худенькая, ссутулившаяся, молча скла
дывала мокрые простыни, и от нее веяло такой тоской… Рассказала я и про ко
стры, про камешки-стекляшки, про татуировки.
Луис прищурился.
Фрэн, сказал он. Фрэн… Сколько бы ей сейчас было?
Мне не надо ничего высчитывать.
Сорок пять.
И ты не знаешь, где она? Ц спросил он.
Понятия не имею.
Я могу порасспрашивать. Я знаю кое-кого из старой гвардии.
И вдруг, словно вспомнив что-то, широко улыбнулся.
Тетя Дол, глянь-ка.
Он расстегнул рубашку. Показал татуировку на груди Ц дракона. Не понима
ю, как это кто-то добровольно хочет себя калечить, но Луису это нравилось.

У Фрэн было написано ее имя Ц вот здесь, сказала я, вытянув правую руку. А з
десь Ц я показала левую Ц распятие.
Домашнего изготовления, да? Ц сказал он, беря меня за левое запястье. Смы
сл получился двойной, и мы засмеялись. Он не выпускал мою руку, и я ее не отн
имала.
Ты придешь на похороны, Луис? Ц спросила я.
Он посмотрел непонимающе. Значит, Селеста и этим ни с кем не поделилась.
На похороны нашей мамы Ц твоей бабушки. Завтра.
Как это? Ц сказал он. Как это?
Он наклонил голову Ц как голубь, высматривающий крошку. Он думал, он реша
л.
Приду, сказал он. Мы все придем.
И он взял меня под локоть.
Ну, вот почти и пришли, тетушка , сказал он и снова улыбнулся во
весь рот. Не так уж и страшно, а?

Я разрешила ему довести меня только до угла. Он не хотел уходить, все обора
чивался, а я махала ему рукой.
Точно дойдешь? Ц кричал он. Точно? Я ведь могу пригодиться. Мало ли что.
Селеста не хотела бы пускать его в дом. И я не знала, как бы прореагировала
Роза.

* * *

Она стоит на коленях посреди комнаты, кругом мешки, детские вещи, туфли, ве
шалки Ц две огромные кучи. Как на благотворительном базаре. Из-под крова
ти торчат серые лапы пса; он лежит там трупом. Роза поднимает на меня глаза
Ц вид у нее виноватый, смущенный, словно я поймала ее на чем-то постыдном.
От нее пахнет потом, на лбу грязные подтеки. И лицо как у маленькой девочки
.
Я весь день это разбирала, говорит она, разглядывая свои руки. И протягива
ет мне ладони Ц кончики пальцев измазаны типографской краской.
В основном один хлам. Я это выставлю мусорщикам.
Я ходила к Еве, говорю я. А еще встретила Селесту с сыновьями.
Она психованная, бормочет Роза.
Про кого она Ц я не понимаю.
Ты знала, что отца разыскивали за убийство? Ц спрашиваю я. Теперь мы с ней
равны. На этот раз ей не отвертеться.
А как же, говорит она, сваливая часть кучи в мешок. Еще Ц за изнасилование,
разбой и грабеж средь бела дня. Я ничего не упустила? Ты уж подскажи Ц она
наклоняется ко мне, продолжает нарочито высоким голосом: Ц Я внесу в спи
сок.
Роза, я не шучу.
Нет. Ты у нас такая доверчивая. Все примешь за чистую монету.
Она снова садится на корточки. Солнце скрылось; лицо ее в полумраке отлив
ает синевой.
Людей за что только не обвиняют. Чулок порвался? Гаучи виноваты! Ноготь сл
омался? Опять эти Гаучи! Он, Дол, много чего плохого сделал, говорит она, сгр
ебая с пола ремни и вешалки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78