Я почувствовала сильное желание оказаться рядом с Валентином Ц вдвоем
мы бы легко справились с этим чертовым «призраком» и наконец смогли бы в
зглянуть в его подлинное лицо, чтобы узнать, кто он такой. Но штабс-капита
н был во дворе, а я в доме… Не прыгать же мне вниз из окна Ц в старом доме вт
орой этаж был очень высоким. А пока я пробегу по всем коридорам, лестницам
, холлам и ступеням, мерзавец-«призрак» сто раз успеет улизнуть, он ведь в
ерхом!
В моей несчастной, разбитой и больной голове прыгали эти мысли, я заметал
ась у окна, не зная, что предпринять, а всадник тем временем направил коня
прямо на Салтыкова и сбил штабс-капитана с ног. Эх, ну почему же Валентин н
е стреляет? Стреляй же, Валечка, стреляй, не жди, пока тебя потопчут копыта
ми!
Упавший Салтыков ловко откатился в сторону и вооружился брошенным мной
у крыльца заступом. Иного оружия в его руке, как оказалось, уже не было Ц н
аверное, «призраку» удалось выбить у штабс-капитана револьвер или Вален
тин сам обронил наган, падая под копыта лошади…
Всадник сверкнул шпорами и поскакал прочь, и тогда Салтыков, размахнувши
сь, как древний витязь копьем, послал лопату ему вслед. Лопата на излете до
гнала верхового, основательно ударив его по спине и сбив шляпу. Треуголк
а покатилась по траве, а черный всадник кулем осел в седле, вероятно, мучая
сь от боли. Триумф, безусловно, был за штабс-капитаном.
Без треуголки сразу стало заметно, что лицо всадника обвязано темным пла
тком, концы которого, прежде спрятанные под шляпой, затрепыхались на вет
ру, словно заячьи уши. Но долго любоваться на спину удирающего врага мне н
е довелось, он скрылся в зарослях, а вскоре и стук копыт затих…
Я сама не помнила, как скатилась по ступеням лестницы и преодолела путь в
о двор.
Валентин сидел на крыльце, держась одной рукой за бок, и тяжело дышал.
Ц С тобой все в порядке? Ц осторожно спросила я и, видя, что Валентин собр
ался рассказывать о своем приключении, добавила: Ц Я видела все из окна в
бинокль. Этот мерзавец опять болтается возле Привольного! Надо думать, с
дурными намерениями. Однако, помня о твоих кулаках, он на этот раз побоялс
я влезть в дом и решил пугать нас издали. Черный призрак, видишь ли… Собак
бы на такого призрака спустить, да жаль, Анюта псарню не держит. Ты не узна
л, кто это был?
Ц Нет, он прятал лицо. Впрочем, человека можно узнать и по повадке. У меня п
оявились кое-какие соображения, но об этом пока рано. Я должен быть до кон
ца уверен, прежде чем… М-м-м! Ц Валентин запнулся и застонал. Ц Черт, он, к
ажется, изрядно повредил мне ребро…
Ц Болит? Ну еще бы! Конские копыта не шутка! Я провожу тебя в дом и сделаю т
угую повязку из длинного полотенца, говорят, это помогает в качестве нео
тложной помощи даже при переломе ребер. И холод на ушиб нужно положить, чт
обы гематома не набежала. А завтра тебя осмотрит врач.
Я попыталась подставить Валентину плечо так, как это делают изображенны
е на фронтовых открытках сестры милосердия, выводящие раненых бойцов с п
оля брани.
Но штабс-капитан, как и следует бравому офицеру, отверг опору в моем лице.

Ц Не смеши меня, Леночка, дойти до своей комнаты я пока еще способен и без
посторонней помощи. А вот за повязку спасибо, будет очень любезно с твоей
стороны немного позаботиться обо мне. Послушай, а где же Анна Афанасьевн
а? Неужели она ничего не слышала и продолжает спокойно спать?
Отсутствие Анны и вправду казалось странным…

Анюту мы обнаружили сразу же, как только вошли в дом. Она без сознания лежа
ла на ступенях лестницы, а возле нее в полном отчаянии суетилась няня.
Ц Батюшки-святы, Ц забормотала старушка, увидев нас. Ц Дитятко мое, Нют
очка, на шум побежала и недобежала… Совсем стала слабенькая Ц чуть что, к
увырк, и без чувств. Ой, боюсь, как бы головушку-то об ступени не разбила. Де
тка моя золотая… Хуже нет Ц на лестнице падать. Вот горюшко! И ведь обморо
к за обмороком, это не к добру!
Несмотря на все мои возражения и напоминания о поврежденном ребре, Вален
тин все же поднял бесчувственную Анну на руки и бережно, как ребенка, поне
с наверх в спальню.
У меня снова появилось много дел Ц нужно было оказать медицинскую помощ
ь всем страждущим, к числу которых присоединилась и требующая сердечных
капель няня.
Когда со всеми повязками, растираниями, компрессами, каплями и микстурам
и было покончено и обитатели дома устроились в своих спальнях, я, вооружи
вшись фонарем и на всякий случай браунингом, спустилась во двор, чтобы ра
зыскать потерянную всадником треуголку. Ведь она, поди, так до сих пор и ва
ляется там, где он ее обронил.
Как ни отвратителен был этот маскарад, но все же старинная шляпа Ц еще од
на улика… Да какая улика! Если не следователю, так сыскному агенту или на х
удой конец мне самой она могла бы на что-нибудь сгодиться.
Но треуголки во дворе не оказалось… Исчезла, как и не бывало.
Сделав это малоприятное открытие, я повернулась и побрела к дому, хотя, мо
жет быть, следовало обойти парк и проверить, не скрывает ли он еще каких-н
ибудь неприятных сюрпризов.
Осторожный человек скорее всего так и поступил бы, однако я была измотан
а до последней степени и мечтала лишь о том, чтобы свалиться в постель. Мен
я не покидало чувство, что в наше время все, что ни возьми, происходит с еди
нственной целью Ц доставить человеку побольше хлопот и неприятностей.
Тут уж не до прогулок при луне…

Наутро я отправилась в Гиреево в полном одиночестве (Аня и Салтыков, как м
не казалось, найдут в себе силы позаботиться друг о друге и без меня, а дел
а лечебницы на самотек не бросишь).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94