В доках каноэ чернокожих из джунглей стояли бок о бок с высокими
кораблями рабовладельцев и однопалубными галерами симейзских пиратов.
Трехэтажный хессекский дворец, бывший пятиэтажным до того как рухнули
два верхних этажа, был переделан в "Гостиницу Танцующего Тамариска".
Здесь, как следы былого невероятного блеска хессеков, остались серебряная
клетка для сверчков с отбитым кусочком стенки около дверцы, круглые
фонарики и великолепный, но потертый порнографический ковер на стене:
нарисованные обнаженные мальчики сидели в ряд на низкой галерее, глядя
сквозь кружевные веера в ожидании, когда кто нибудь из посетителей
заинтересуется ими. Между тем дождь через щели потрескавшихся рам зеленого
хрусталя капал с потолка.
Мои четыре бандита были хорошей охраной. Скромный Дарг не рассказал
мне, что Семзам платит ему дань. Как друга и кровного брата повелителя
бандитов и в придачу шрийского волшебника, меня накормили и приютили, не
спросив с меня денег за ночлег, и пообещали подыскать корабль, куда бы я
ни захотел отправиться.
Вскоре мы надели пропитанные маслом акульи шкуры и направились к
докам.
Море, покрытое рябью, изумрудно переливалось в золотисто-каштановой
дали. На западе, за вершинами скалистых бухточек, на серебряных
проволочках своих лучей снижалось солнце. Мой проводник, морщинистый
хессекский головорез, у которого недоставало некоторых частей тела, указал
пальцем на корабль.
- Там, лоу-йесс. "Тигр" или "Южная белая роза", оба торгуют с
внешними островами.
- Господин хочет ехать дальше на юг за острова, - резко сказал один
из моих бандитов на изобретательном хессекском языке.
Отставной головорез уставился на меня, потирая свой сломанный нос
левой рукой, на которой остался только большой палец.
- Лоу-йесс желает отправиться на юго-запад, значит, к большой земле,
земле с белыми горными вершинами. Господин, это путешествие на много
месяцев или больше. Говорят, там золото, драгоценные камни... Только один
корабль добрался туда и вернулся назад богатым.
- Какой это корабль? - спросил я его.
- Корабль теперь мертв и команда... - сказал он, сделав жест,
означавший "тюрьма" или "веревка", или, другими словами, масрийский суд. -
Однако, - добавил он, - Ланко мог бы отважиться на такое путешествие: у
него нелады с масрийским законом, и он был бы не прочь отделиться от него
океаном. И если вы можете платить...
- Платить? - рявкнул разговорчивый бандит. - Кровный брат Дарга Сая -
и платить?
На самом деле я вернулся из могилы, имея при себе кое-какие деньги:
не то чтобы я хотел разбогатеть, просто они там были. Когда я пытался
расплатиться за кров и еду со шрийцами, то обнаружил, что монеты
возвращаются прямо в кошелек в моем кармане на следующий день, и на
следующий день, и все те дни, пока я доверял их щедрости. Однако смогу ли
я заплатить пиратскому капитану за многомесячное плавание в неизведанное,
это еще бабушка надвое сказала.
- Отведи меня к Ланко, и мы обсудим с ним условия.
Мой проводник сказал, что не хотел бы идти со мной к Ланко, потому
что у того мерзкий характер. Его судно находилось за ближайшим мысом,
очевидно, скрываясь от масрийских соглядатаев. Под проливным дождем я со
своим эскортом отправился, огибая мыс, через белые и черные пески вверх по
узкой прибрежной полосе, к месту, по крайней мере, подтвердившему, что
штурман корабля Ланко знает свое дело.
В скале была расщелина. Корабль с развернутыми парусами стоял на фоне
серебристо-коричневого неба, черный в свете дождя. Казалось, он
настороженно дремал, готовый отплыть в любую минуту. Если бы я нуждался в
Знаке, то вот он. Этот корабль в точности, до последней детали совпадал с
тем, видение которого посетило меня на острове Пейюана, и "Вайн-Ярд" не
был на него похож. Этот корабль повезет меня к Уастис.
Как и "Иакинф Вайн-Ярд", это было двухмачтовое судно, но только с
одним рядом весел. Острый нос был повернут к морю: казалось, корабль
немедленно готов сняться с якоря.
На подходе к кораблю нас громко окликнул какой-то человек. Мои
бандиты зашумели в ответ. Было такое впечатление, что Ланко отказался от
присяги верности кому-либо, кроме себя. Я удержал своих спутников от
перебранки, и мы поднялись на борт. На палубе стояли, дерзко таращась на
нас, несколько матросов, по виду симейзцев. Я заметил, что некоторые из
зевак обладали бросающимся в глаза массивным телосложением гребцов, хотя
никто из них не был прикован и не выглядел рабом.
Окликнувший нас человек, вернувшись, сказал, что Ланко встретится со
мной одним. Мои телохранители поспешно зарычали и зафыркали с яростью
профессиональных злодеев. В конце концов, я один спустился в каюту, и
дверь за мной закрыли.
Здесь не было ничего от роскоши Чарпона. Простая мебель, деревянный
кувшин с какой-то жидкостью. Вид кувшина не вызывал желания пить из него.
Сам Ланко был высоким непростых кровей симейзцем с сальным лицом и хитрыми
глазками.
Он оглядел меня и произнес:
- Шриец, да? Только что из своей повозки, да? Волшебник?
Я подумал: "Я убил Чарпона за корабль, который мне не понадобился.
Это преступление для меня, как кость в горле, потому что оно бессмысленно.
И вот новый Чарпон. Я должен завладеть его кораблем, но я не буду убивать
его, ни я, ни кто-либо другой, кого я по малодушию пошлю вместо себя".
Я произнес на симейзском языке, которому Лайо нечаянно обучил меня:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125