На улице Старогаванской перед домом 32
стоял черный кадиллак с белыми крыльями -- в народе его успели прозвать
"Косатка".
Рядом с ним к узкому тротуару были припаркованы еще пара автомобилей
поскромнее -- мустанги, устаревшие, но еще престижные в том бедняцком
районе. Все это означало, что Дядя Джеймс трудится у себя в конторе. Его
контора располагалась на третьем этаже в квартире No7, в простой
четырехкомнатной квартире ублюдочной планировки. Дядя Джеймс мог бы
подобрать себе для работы что-нибудь и получше, благо, что весь дом был его
собственностью, но не видел в этом смысла. Это новым мальчикам приходилось
пыжиться друг перед другом, щеголяя драгоценностями, телками и обстановкой,
ему же не пристало поддерживать свой авторитет дешевыми методами: он уже был
-- Дядя Джеймс. В городе нашелся бы, наверное, с десяток его коллег по
ремеслу
равных ему по влиянию и авторитету, но в припортовом районе, в трущобах
юго-запада -- таковых не было.
Из-за поворота вывернул роскошный "мерседес" и через несколько секунд
остановился бок-о-бок с "Косаткой". Затененные стекла не позволяли видеть
сидящих внутри, но вот дверца распахнулась и на тротуар вышли двое. Старший
выглядел как служащий среднего пошиба, в костюме-тройке, в шляпе, с
галстуком над белой рубашкой. На сером фоне его одежды неуместными выглядели
массивные кольца и перстни на волосатых пальцах обеих рук. Спутник его был
повыше на полголовы и шире в плечах. В расклешенных от бедра джинсах, в
оттопыренной с левой стороны кожаной курточке поверх черной майки, которая
не скрывала татуировки на его мощной груди, он выглядел сущим бандитом,
каковым, впрочем, и являлся. Шофер выглядел аналогично, но он остался сидеть
в машине. В окне первого этажа, прямо над машинами, шевельнулась занавеска:
там снимал каморку старичок-пенсионер. Пенсия, назначенная ему за пятьдесят
лет тяжелой работы на стройке, позволяла ему покупать только хлеб и молоко,
да претендовать на место в городской богадельне; неудивительно, что он рьяно
выполнял обязанности соглядатая для нужд Дяди Джеймса. Он, естественно, был
не один такой, потому что услуги оплачивались добровольным стукачам -- пусть
и не регулярно, -- но щедро. Но Шуруп (так звали старичка) служил не на
страх, а на совесть, поскольку, кроме эпизодических подачек, ему не нужно
было оплачивать комнату. Он отлично знал всех в округе, даром, что сидел
дома почти безвылазно, все видел и все отмечал. Вот и теперь он спешно
проковылял к телефону и набрал внутренний трехзначный номер.
-- "Морские перевозки", слушаем Вас, -- пробасила трубка.
Старик не представляясь доложил:
-- Господин Франк прибыл, с помощником.
-- Хорошо, -- отозвалась трубка и замолкла.
Старик довольно засмеялся -- он, как обычно, успел первым -- в
противном случае прозвучало бы "Знаю", а это минус в его деле, могут не
заплатить. И так, конечно, могут не заплатить, но лучше успевать первым.
Наверху детина, сидевший на телефоне, выбрался из кресла и разминая
спину взялся за другую трубку. Первая опять затрещала, но он, не обращая на
нее внимания, нажал на кнопку.
-- Зайди, -- прозвучало из нее.
Парень сделал два шага, постучал и вошел:
-- Кукиш прикатил, Тобик при нем.
Дядя Джеймс оторвал глаза от телевизора:
-- Опять опоздал на восемь минут, морда. -- Тотчас же прозвучал резкий
звонок в дверь.
-- Открой и проводи ко мне. Тобика посади на кухне, кофе дай, сам попей
-- может, сболтнет чего. Не кирять. Парни пусть потише сидят, без карт и
музыки. Ушки на макушке, мало ли... Патрик очухался?
-- Вроде бы. С утра дома -- чаем отпивается. Он...
-- Позже расскажешь, открой.
Парень пошел открывать дверь. Господин Франк слегка кивнул ему, когда
парень поприветствовал пришедших и двинулся по узкому коридору, освещаемому
единственной стоваттной лампочкой, голо свисавшей с высокого потолка. Два
мордоворота наскоро обменялись рукопожатием и последовали за ним. Нестор --
парень, встречающий гостей, забежал вперед, слегка прижав Франка, отворил
дверь:
-- Шеф, это к Вам.
Франк раздраженно посмотрел на него, отпихнул в сторону:
-- Джеймс, когда ты научишься подбирать себе нормальных людей, -- твой
носорог мне ногу отдавил, скотина такая. -- Последние слова он произнес
только после того, как закрыл за собой дверь.
-- А когда ты научишься не опаздывать на деловые встречи? На восемь
минут опоздал.
-- Ты мне еще спасибо скажешь, что опоздал. Шухер на горизонте...
Нестор отвел Тобика на кухню, длинную и узкую, как кишка, на правах
старого приятеля велел ему поставить кофейник на плиту, а сам метнулся к
телефону. Буквально за секунды он трижды снимал трубку с рычага и бросал
туда "Знаю", потом открыл дверь в комнату напротив входа и передал четверым
парням пожелания хозяина. Парни недовольно заурчали, но карты бросили. Один
из них подошел к окну, другие растянулись в креслах и все это молча, как
приказано...
Комната Дяди Джеймса была скромно обставлена, под стать квартире. На
потолке висела пяти-рожковая люстра, купленная не иначе как у старьевщика,
вдоль стен стояли книжные полки, где вместо книг красовались корешки
муляжей. Франк знал, что полки содержат двойное дно и там хранятся отнюдь не
книги. Не то чтобы Дудя полагался на такую скромную конспирацию, но у него
часто появлялись посетители -- тот же квартальный за еженедельной
подкормкой, и правила хорошего тона не позволяли демонстрировать служителю
Фемиды мощный оружейный арсенал, разрешения на владение которым не было и у
Дяди Джеймса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133