Но Патрик сэкономил долю
секунды, метнув тяжелую стеклянную пепельницу из положения сидя, когда его
"визави" только начинал обретать равновесие после рывка со стула (он тоже не
пожелал сесть в кресло).
Бросок был хорош: "советник" получил пепельницу прямо в переносье. Его
даже развернуло силой удара на четверть оборота, когда он кулем стал оседать
возле стула на замызганный паркет. Тем временем Патрик уже вывалился из
кресла, выставив вперед растопыренные руки, и на карачках вприпрыжку, словно
огромный орангутанг, бросился к ближайшему для себя телохранителю, двигаясь
как-то под углом к оси собственного тела. Раздался легкий хлопок: "дальний"
парень тоже успел уже врубиться в обстановку. но стрелял впопыхах, что
случается порой и с опытными стрелками, и пуля попала куда-то под потолок,
так что даже если бы Патрик стоял навытяжку и на цыпочках во все свои 184
сантиметра, все равно был бы промах. Второй раз выстрелить он не успел:
Патрик резко боднул "ближнего" в живот, руками подхватил под коленки, принял
его на голову и вознес на воздух, разом выпрямляя корпус и согнутые ноги. И
пока инерция несла парня назад и вверх Патрик перехватил руками повыше к
бокам, развернулся и метнул его в того, что стрелял. "Живой щит", пролетев
по воздуху не менее метра, сшиб с ног своего напарника.
Выстрел в небольшом помещении грохотнул так, что у Патрика заложило
уши. Это Дядя Джеймс, по-прежнему лежа на полу, но вполне оправившись от
внезапного и своевременного приступа, всадил "маслину" в лоб вероломному
Гиене, который тоже достал, наконец, пистолет и уже собрался стрелять прямо
в кучу-малу, устроенную Патриком, благо их всех разделял один шаг -- от
силы.
Патрик прыгнул сверху плашмя на спину "ближнему", теперь уже
"верхнему", в полете вынув стилет, прикрепленный к левому предплечью. С ними
было покончена в два быстрых удара. Стволы, удлиненные глушителями, сыграли
с людьми Гиены скверную шутку: в условиях плотной -- тело к телу -- схватки,
их было не развернуть в нужную сторону да и вынимать дольше.
-- Не стреляй больше! -- прохрипел Патрик своему шефу, но опоздал. Дядя
Джеймс, присев на колени, направил свой кольт на бездыханного "советника" и,
видимо, для верности -- добил его выстрелом в голову.
Почти тотчас же зазвенели стекла -- бабахнул взрыв со стороны парковки.
"Подкидыш" -- догадался Патрик. Он вскочил на ноги, помог подняться
шефу, потянув того за протянутую ладонь, и подтолкнул его в левую сторону от
двери. Сам он встал справа и знаком попросил Джеймса молчать.
Пятнадцать секунд, не более, продолжалась мясорубка, но годы и годы
пройдут, прежде чем оправятся от событий, откупоренных этими секундами,
многие люди, семьи и целые организации.
В коридоре послышался глухой топот множества ног -- бежали сюда. Патрик
и дядя Джеймс знали кто бежит: свои-то должны были бы дать звонок по
телефону.
-- Синьор Роберто, не убивайте! -- заверещал Патрик, прижимаясь спиной
к стене. -- А-а-а! Не надо, я не виноват, синьор Роберто!
И сработало! Входная дверь не лопнула под автоматными очередями, а
только распахнулась от молодецкого пинка. В проеме толпилось трое
автоматчиков -- двое спереди, один чуть сзади, Широкие плечи не позволяли им
стоять в ряд, а то они бы и встали: "А чево... А мы думали" -- так,
наверное, оправдывались бы они, если бы мертвый Гиена воскрес и сумел бы
воскресить недалеких своих орлов...
Дядя Джеймс и Патрик выстрелили дважды -- и еще три трупа улеглись на
входе.
Патрик успел увидеть тень в начале коридора -- метрах в десяти, но
стрелять не стал. Он оглянулся, обежал взглядом всю комнату, поднял, протер
и отбросил пепельницу, вынул из рук нижнего покойника пистолет с глушителем,
обернул его платком и засунул за пояс. дядя Джеймс уже успел надеть пиджак и
теперь рылся в карманах у Гиены.
-- Что на улице, Патрик? -- спросил он через плечо.
-- Сейчас узнаю. Джеймс, ради бога, повернись лицом к двери и не
высовывайся. Жди, пока я не окликну.
На улице коротко застучал автомат и вторил ему крупнокалиберный
пистолет, Оба они одновременно замолкли. Патрик направил ствол вперед и
быстро, не петляя, добежал до угла коридора. Прыжком преодолев ширину
поперечного проема, он, вместо того, чтобы продвигаться к выходу, легкими
шагами взбежал наверх, на второй этаж. Минуты хватило ему, чтобы наскоро
осмотреться и определить отсутствие засады. Тут же, в холле второго этажа,
он встал в простенке между окнами, выходящими во двор, далеко вытянул руку и
открыл створку одного из них. После этого он присел и крикнул:
-- Арнольд! Шеф интересуется -- кто там расшумелся?
-- Патрик! Это ты, что ли? -- Голос у Подкидыша был хриплым и неровным,
но Патрик узнал его. Все же продолжая прятаться, Патрик крикнул:
-- Ты один там?
-- Один. Вы то живы?
-- У нас порядок. -- Патрик стремительно выглянул во двор из другого
окна, глядя в то место, откуда шел голос: Подкидыш стоял, расставив ноги,
как заправский ковбой, вытянув в сторону входной двери правую руку с
револьвером. Левая висела вдоль туловища, из рукава капала кровь.
Патрик подошел к открытому окну, высунулся, держа наготове ствол, и с
улыбкой проговорил:
-- Ты, я гляжу, повоевать успел. Сильно попали?
-- Пустяки, царапина, -- с гордой небрежностью ответил ему Подкидыш, но
бледное лицо и дрожащий голос ясно говорили о другом.
-- Так, дуй в машину и достань аптечку, мы сейчас будем, -- как можно
спокойнее произнес Патрик, еще раз ободряюще улыбнулся Подкидышу и не мешкая
помчался вниз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133