– сказал Брута. – Ты сказал, что лучше быть живым, чем мертвым. Ты хочешь вернуться назад в Эфебу? Ты думаешь, мы будем там популярны?
Ом молчал. Брута кивнул.
– Тогда принеси еще воды.

* * *
Было удобнее идти по ночам, с Ворбисом на плече и Омом под мышкой. В это время года… сияние в небе там – это Аврора Кореалис, Сияние над Пупом, где магическое поле Дискворлда постоянно разряжается о пики Cori Celesti, центральной горы. В это время года солнце встает над пустыней в Эфебе и над морем в Омнии, потому с сиянием по левую руку и закатом позади…
– Ты когда-нибудь бывал на Сori Celesti? – спросил Брута.
Ом, задремавший на холоде, проснулся с появлением звезд.
– А?
– Там, где живут боги.
– Ха! Сказал бы я тебе, – мрачно изрек Ом.
– Что?
– Они считают себя задрипанной элитой!
– Так ты там не жил?
– Нет. Надо быть богом грома, или еще чего-нибудь. Нужно иметь целую кучу почитателей, чтобы жить на Холме Шишек. Надо быть антропоморфной персонификацией, как они.
– Не просто Великим Богом, да?
Ну, здесь пустыня. И Брута умрет.
– Могу и рассказать, – пробормотал Ом. – Кажется, мы не выживем… Смотри, каждый бог для кого-то – Великий Бог. Я никогда не хотел быть столь велик. Пригоршня племен, город или пара. Разве это слишком много?
– В империи два миллиона людей, – сказал Брута.
– Да. Фантастически хорошо, правда? Начать всего-то с пастуха, слышащего голоса в голове, и кончить двумя миллионами людей.
– Но ты никогда не делал ничего для них, – сказал Брута.
– Например?
– Ну… велел бы им не убивать друг друга, или что-нибудь в этом роде…
– Никогда об этом не задумывался. Почему я должен им это говорить?
Брута искал чего-нибудь, что затронуло бы божескую психологию.
– Ну, если бы люди не убивали друг друга, то у тебя было бы больше верующих, – предположил он.
– В этом есть смысл, – заключил Ом. – Интересный смысл. С подходом.
Брута продолжал шагать молча. На дюнах искрился иней.
– Ты когда-нибудь слышал об Этике?
– Это где-нибудь в Ховондаланде, да?
– Эфебцы ею очень интересуются.
– Возможно, думают захватить.
– Кажется, они очень много об этом рассуждают.
– Может, долговременная стратегия?
– Вообще-то, я не думаю, что это – место. Это скорее связано с тем, как живут люди.
– Что, валяясь целый день, пока рабы справляют всю настоящую работу?
– Поверь мне, где бы ты не увидел компанию слоняющихся разгильдяев, рассуждающих об истине, красоте и лучшем способе атаки Этики, можешь прозакладывать свои сандалии, это все потому, что дюжины других несчастных занимаются настоящим делом, в то время как эти сволочи живут, как…
– …боги? – сказал Брута.
Тягостное молчание.
– Я хотел сказать, короли, – укоризненно сказал Ом.
– Это звучало скорее как «боги».
– Короли, – настойчиво повторил Ом.
– Зачем людям нужны боги? – упорствовал Брута.
– Ох, боги должны быть, – сказал Ом искренним, не бессмысленным голосом.
– Но это богам нужны люди, – сказал Брута. – Чтобы верили. Ты сам сказал.
Ом колебался.
– Ну, допустим, – сказал он. – Но люди должны во что-нибудь верить. Так? В смысле, почему же еще гремит гром?
– Гром, – сказал Брута, его глаза слегка мерцали. – Я не… «Гром вызывают удары облаков друг о друга; после удара молнии в воздухе образуется дыра, и звук порождается облаками, стремящимися заполнить эту дыру и сталкивающимися, в соответствии со строгими кумулодинамическими принципами».
– У тебя очень смешной голос, когда ты цитируешь, – сказал Ом, – что знает кумулодинамический?
– Не знаю. Никто не показал мне словарь.
– В любом случае, это просто объяснение, – сказал Ом. – Это не причина.
– Моя бабушка как-то сказала, что гром случается, когда Великий Бог Ом снимает сандалии, – сказал Брута. – Она была в тот день в отличном настроении, почти улыбалась.
– Метафорически верно, – сказал Ом. – Но я никогда не произвожу грома. Разделение труда, видишь ли. Проклятый У-Меня-Большой-Молот Слепой Ио на Холме Шишек отвечает за все громы.
– Ты, кажется, говорил, что существуют сотни богов грома, – сказал Брута.
– Да-а. И в нем – все они. Рационализация. Объединятся пара племен, у каждого из которых есть свой бог грома, так? И боги вроде как сливаются, знаешь, как размножаются амебы?
– Нет.
– Ну, так же, только наоборот.
– Я по-прежнему не понимаю, как один бог может быть сотней богов грома. Они все по-разному выглядят…
– Фальшивые носы.
– Что?
– И другие голоса. По моим сведениям, у Ио семьдесят разных молотов. Это не общеизвестно. То же и с богиней-матерью. Она всего одна. У нее просто много париков и вообще, удивительно, что можно сделать с набитыми лифчиками.
В пустыне стояла абсолютная тишина. Звезды, слегка размазанные высоковысотным туманом, висели крошечными неподвижными розетками. Вдалеке, в направлении того, что Церковь называла Верхним Полюсом, и о чем Брута понемногу начинал думать как о Пупе, небо замерцало.
Брута поставил Ома и положил Ворбиса на песок. Абсолютная тишина. Ничего на мили вокруг, кроме того, что он нес с собой. Так, наверное, должны были чувствовать себя пророки, кода они уходили одни пустыню искать… что бы они там не находили, и разговаривать с… с кем бы они там не разговаривали. Он слышал, как Ом немного жалобно сказал:
– Люди должны во что-то верить. Почему бы и не в богов? Во что же еще?
Брута рассмеялся.
– Знаешь, – сказал он, – я не думаю, что верю теперь во что-нибудь.
– Кроме меня!
– Ох, я знаю, что ты существуешь, – сказал Брута. Он почувствовал, как Ом слега расслабился. – Кстати, о черепахах. В черепах я могу поверить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92