– Да. Да, конечно.
Смерть кивнул.
– СО ВРЕМЕНЕМ, – сказал он, – ТЫ УБЕДИШЬСЯ, ЧТО ЭТО НЕ ТАК.

* * *
Первые корабли причалили на мелководье, и войска попрыгали в прибой, доходивший им до плеч. Никто точно не знал, кто руководит флотом. Большинство государств побережья ненавидели друг друга. В основе этого лежали не столько личные чувства, сколько что-то вроде исторического базиса. С другой стороны, насколько руководство было необходимым? Все знали, где находится Омния. Ни одна из стран не ненавидела никого из состава флота больше, чем Омнию. Теперь она должна была… перестать существовать. Генерал Аргависти из Эфебы считал, что командует он, ибо, хотя число его кораблей не было наибольшим, он мстил за нападение на Эфебу. Но Император Борвориус Цортский знал, что главнокомандующим является он, потому что цортских кораблей было больше, чем любых других. И Адмирал Рхам-ар-Эфан из Джелибейби знал, что тут командует он, потому что принадлежал к тому типу людей, которые всегда знают, что командуют тут они. В принципе, единственный капитан, который не думал, что командует флотом, был Фаста Бенж, рыбак очень маленького племени болотных кочевников, о чьем существовании все остальные страны и не подозревали. Его маленькое тростниковое суденышко оказалось на пути армады и было ею увлечено. Так как его народ верит, что на свете живет всего 51 человек, почитает великого тритона, говорит на языке, которого никто больше не понимает, и никогда прежде не видел ни металла, ни огня, большую часть времен Фаста Бенж проводил с удивленной улыбкой на лице. Действительно, они пристали к берегу, но не к обычному, из грязи и тростника, а к берегу из маленьких песчаных крупинок. Он вытащил свое маленькое тростниковое суденышко на песок, и уселся, с интересом наблюдая, что будут делать люди в шапках с перьями и блестящих одеждах под рыбью чешую. Генерал Аргависти оглядел берег.
– Они должны были заметить наше приближение, – сказал он. – Так почему они позволили нам безнаказанно высадиться?
Горячая дымка вилась над дюнами. Появилось пятнышко, то увеличивающееся, то сжимающееся в мареве. На берег высаживались остальные войска. Генерал Аргависти прикрыл глаза ладонью.
– Там кто-то стоит, – сказал он.
– Наверное, разведчик, – сказал Борвориус.
– Что-то не пойму, что он может разведывать у себя на родине, – сказал Аргависти. – В любом случае, будь он разведчиком, он бы ползал вокруг, вот что могу сказать.
Фигура остановилась у подножия дюн. Что-то во всем этом резало глаза. Аргависти видел много вражеских армий, и это было в порядке вещей. Одна терпеливо ждущая фигура – нет. Он поймал себя на том, что оборачивается взглянуть на нее.
– Он что-то несет, – сказал он в конце концов. – Сержант? Пойди и приведи его сюда.
Сержант вернулся через несколько минут.
– Он говорит, что встретится с вами на середине берега, сэр, – отрапортовал он.
– Разве я не велел тебе его привести?
– Он не хочет идти, сэр.
– У тебя есть меч, верно?
– Да сэр. Я подтолкнул его немного, но он не хочет двигаться, сэр. И он тащит труп, сэр.
– На поле боя? Это, знаешь ли, не укладывается во «все свое ношу с собой».
– И еще… сэр?
– Что?
– По его словам, он вроде как Ценобриарх, сэр. Он хочет мирных переговоров.
– Ах, вот оно как? Мирных переговоров? Мы знаем, что такое мирные переговоры с Омнией. Пойди и скажи… Нет. Возьми пару солдат и доставьте его сюда.
Брута шел между солдат через четко организованное столпотворение лагеря.
«Я должен бояться, – думал он. – Я всегда боялся в Цитадели. Но сейчас – нет. Это уже за пределами страха, по другую сторону». Один из солдат подтолкнул его. Не позволять же врагу безнаказанно разгуливать по лагерю, даже если он сам того хочет. Его привели к столу на козлах, за которым сидело с полдюжины людей в разных униформах и один маленький человечек с оливковой кожей, потрошивший рыбу и с надеждой улыбавшийся всем и каждому.
– Ну, так что, – сказал Аргависти, – Ценобриарх Омнии, верно?
Брута бросил на песок тело Ворбиса. Командующие уставились на него.
– Я знал его… – сказал Борвориус. – Ворбис! Кто-то все-таки прикончил его, да? Ты прекратишь пытаться всучить мне эту рыбу? Кто-нибудь знает, кто этот человек? – добавил он, указывая на Фасту Бенжа.
– Это была черепаха, – сказал Брута.
– Действительно? Не удивляюсь. Никогда им не доверял, ползают все время вокруг. Слушай, я сказал не надо! Не надо мне рыбы! Он не из моих, я уверен. Он из ваших?
Аргависти раздраженно взмахнул рукой.
– Кто послал тебя, юноша?
– Никто. Я пришел сам. Но вы могли бы сказать, что я посланник будущего.
– Ты философ?
– Вы пришли принести войну Омнии. Это плохая идея.
– С точки зрения Омнии, да.
– С любой точки зрения. Вы наверное победите нас. Но не всех. И что потом? Оставите гарнизон? Навсегда? И новое поколение отплатит вам тем же. Для них не будет иметь значения, почему вы так поступили. Вы будете оккупантами. Они будут бороться. Они могут даже победить. И будет еще одна война. И однажды люди скажут: почему они тогда, в прошлом, со всем этим не разобрались? На берегу. Накануне всего. Прежде чем все эти люди умерли. Сейчас у нас есть шанс. Это удача.
Аргависти глядел на него. Потом он толкнул локтем Борвориуса.
– Что он сказал?
Борвориус, у которого процесс мышления протекал легче, чем у остальных, сказал:
– Ты имеешь ввиду капитуляцию?
– Да, – если это так называется.
Аргависти взорвался.
– Вы не можете так поступить!
– Кто-то должен. Пожалуйста, выслушайте меня. Ворбис мертв. Он расплатился.
– Недостаточно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92