А есть С, А есть D и т. д. Главное - выйти за пределы "А есть А", и этот
выход Платон осуществляет говоря: единое существует или единое причастно
бытию.
Постулировав, что "единое существует", Платон тем самым получил первую
систему. Она, правда, еще очень простая, в ней связаны между собой всего
два члена: "единое"' - "бытие", и она может быть названа "существующее
единое". Но как бы ни была проста и элементарна эта система, она уже
содержит в себе принцип построения любой самой сложной системы, в которой
может быть огромное множество членов, т. е. на языке Платона, частей (17).
После того как "единое существующее" предстало как целое, "частями"
которого являются "единое" и "бытие" ход мысли Платона, только что
прослеженный нами, пойдет как бы в обратном порядке.
"Итак, если бытие и единое различны, то единое отлично от бытия не потому,
что оно - единое, равно как и бытие есть что-то иное сравнительно с единым
не потому, что оно - бытие, но они различны между собою в силу иного и
различного" (18).
Как понять это рассуждение? Платон хочет сказать, что единое отлично от
бытия не потому, что оно единое, а потому, что оно выступает в Системе
"единое бытие", или "бытийствующее единое" т. е. в силу соединения с бытием
как другим, чем само единое. Только так мы можем понять слова, что бытие и
единое различны между собой в силу иного. Благодаря их соотнесенности,
через которую единое вступает в отношение, появляется новое определение
самого единого; оно есть иное.
Если, далее, "единое существующее" есть система, то она представляет собой
целое, а "единое" и "бытие" - ее части; таким образом, в отличие от первой
гипотезы, когда мы исходили из предпосылки "единое - едино", мы теперь
можем говорить применительно к существующему единому о целом и его частях.
А поскольку каждая из этих частей не стоит особняком, а есть часть целого,
имя которому - "единое существующее", то каждая из частей причастив другой:
единое не может быть без бытия как своей "части", а бытие - без единого.
"Следовательно,-рассуждает Платон,-каждая из этих частей в свою очередь
содержит и единое и бытие, и любая часть опять-таки образуется по крайней
мере из двух частей; и на том же основании все, чему предстоит стать
частью, всегда точно таким же образом будет иметь обе эти части (19), ибо
единое всегда содержит бытие, а бытие - единое, так что оно неизбежно
никогда не бывает единым, коль скоро оно всегда становится двумя. Что ж,
существующее единое не представляет ли собой, таким образом, бесконечное
множество?"(20)
Следовательно, достаточно единому вступить в первое отношение, т. е.
получить первый предикат - бытия, как образуется система из двух членов,
которая, в сущности, уже содержит в себе систему из любого множества
членов. Ибо два или, как говорит Платон в других диалогах, "неопределенная
двоица" есть начало множественности. Где есть два, там всегда есть единое и
иное, или, как сказали бы мы, единое и его отношение, а отношение имеет ту
особенность, что оно порождает множественность.
Как образно говорит Платон, "единое, раздробленное бытием представляет
собой огромное и беспредельное множество" (21). Единое может оставаться
единым только при условии, что его не существует. Если же оно существует,
то оно - многое.
Теперь, вслед за Платоном, перейдем к следующему определению системы
"существующее единое". Оно, как мы уже знаем, есть и целое, и части. Взятое
в качестве целого единое охватывает части; чтобы охватывать, оно должно
быть ограниченным, хотя в качестве частей (т.е. со стороны своей
множественности) оно бесконечно. "Существующее единое есть, надо полагать,
одновременно и единое, и многое, и целое, и части, и ограниченное, и
количественно бесконечное" (22).
В качестве целого единое должно иметь части - начало середину и конец;
значит, оно причастно к какой-нибудь фигуре, "прямолинейной, круглой или
смешанной" - обладая этими свойствами, оно (23) находится и в себе самом и
в другом: "...поскольку единое - это целое, оно находится в другом, а
поскольку оно совокупность всех частей - в себе самом" (24).
Как уже видно из приведенного рассуждения, единое будет иметь
противоположные определения; если его брать как целое - одни, а если как
части - другие.
Единое оказывается, таким, образом, и тождественным себе и нетождественным,
равным себе и равным другому, больше себя самого (как объемлющее себя) и
меньше (как объемлемое) - значит, единое "и равно, и больше, и меньше
самого себя и другого" (25). Теперь очевидно также что-единое будет
причастно времени, хотя тут налицо будут противоположные определения:
"...единое, с одной стороны, и есть и становится и старше и моложе себя
самого и другого, а с другой - не есть и не становится ни старше, ни моложе
себя самого и другого" (26).
И все другое оттого, что единое соотнесено с другим, а именно с бытием.
Оказывается, быть это значит быть соотнесенным с другим, если мы хотим
выразить бытие на языке мышления. Поэтому только единое, может быть
соотнесено с другим. Платон очень хорошо показывает именно эту
последовательность: соотнесенность единого с другим есть предпосылка его
познаваемости. В силу того, что единому присущи все вышеперечисленные
предикаты, -"поэтому, пишет Платон, - возможно нечто для него и его и это
нечто было, есть будет. Возможно значит, его познание, и мнение о нем, и
чувственное его восприятие" (27).
Так завершается второй круг рассуждения. В качестве предпосылки Платон
выдвинул утверждение: единое существует. В результате оказалось, что в этом
случае единое имеет противоположное определения, ибо с самого начала
положение "единое существует" раскрывается как положение "единое есть
многое".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128