Вряд
ли такое соседство можно назвать мирным. Скорее, наоборот.
Но полифония оснований, образов и целей психологической
практики стала реальностью западной культуры, уже не восп-
ринимаемой как потрясение ее устояв.
Эта тема подводит нас к философским и гуманитарно-науч-
ным интерпретациям психоанализа. Не преходит года, чтобы на
Западе не появилась новая работа о Фрейде и его концепции,
Несть числа толкованиям и перелом еним аналитических идей.
Здесь также есть попытки <быть сьятее папы> и пойти дальше
его открытий. Но философ или гумс.ни1арий не может попросту
<забыть> Фрейда, он понимает, чти любое отрицание может
опираться только на повторное прочтение, а книга жива, пока
ее читают. Таким образом, вступая в отношение самой ради-
кальной <деконструкции> с психоанализом, читатель вновь до-
казывает его актуальность. Кроме того, исследователь, прошед-
ший аналитическую выучку, приобретает безошибочно узнава-
емый стиль мышления, даже отвергая основные положения
концепции Фрейда. Когда-то философы создавали науку психо-
логию. В XX веке новая встреча с философией состоялась, когда
психоаналитики властно вторглись в ее область, неся с собой
громадный пласт новых проблем и методов, неизрасходованную
мощь психоаналитического разума. Не важно, были ли это
психоаналитики в собственном смысле слова, как Юнг или
Лакан, <расстриги>, оставившие поприще терапии ради филосо-
фии, как М. Фуко, философы, изучавшие его с высот своей
науки, как Ю. Хабермас или Ж. Деррида. Имеет значение лишь
то, что собственно философское дело все они мыслили по
аналогии с психоаналитической работой. Им и многим другим
уже фрейдовский подход казался изл.ишне консервативным и
<буржуазным>. Но это сражение психоанализ принимал уже на
своей территории,..
Какое отношение все это имеет к нам, впервые открывающим
психоанализ? Окончательно загнанная кляча истории ведет нас
275
в обратном направлении. <Назад к Фрейду!> звучит для нас куда
более актуально, чем <прощание> И. Бродского. Это и вправду
будет возвращение без повторения. Ведь чтобы проститься,
нужно вначале встретиться, и только тогда память об этом
событии сохранится <живым преданием> в незнающем времени
бессознательном. Нет нужды быть адептом психоанализа, чтобы
судить о нем. Но этим правом может обладать лишь тот, кого
коснулась эта парадоксальная традиция. Россия всегда была
страной великой культуры, страной культуры по преимуществу,
Литература была ее философией и правом, алкоголь - ее йогой,
а кухонный задушевный разговор -- исповедью. В ней не было
места частному человеку и тем институтам, которые помогали
бы ему справляться с его проблемами в его <доме> - душе.
Человек <с психологией> еще не жил в нашей стране. Именно
поэтому психоанализ сегодня актуален для нас больше любого
другого терапевтического подхода. Он существует на тонкой
грани между всеобщим миром культуры и миром индивидуаль-
ной души, он делает эту грань проходимой, а миры взаимодо-
полнительными, не анигилируя различий. Культура необходима
человеку, но сама прекрасно обходится без него. Она грозит
застыть в мертвый музей и превратить мир человека в <памятник
себе>. В свою очередь, <консервативное общество менеджеров>
(Фромм) - тоталитарного ли, авторитарного ли типа - нужда-
ется в жреце или фараоне, но не в реформаторе Моисее.
Последний опасен для него, ибо основывает <традицию ре-
форм>, которая, даже будучи отвергнутой, не может быть за-
бытой, подобно истине бессознательного. Она склонна возвра-
щаться через века и поколения, разрушая иллюзорное спокой-
ствие. Такую традицию и начал 3. Фрейд. Она становится акту-
альной именно тогда, когда, по словам Ф. Виттельса: <Нет
больше веры в старое, новое же страшит, потому что мы все
еще во власти прошедшего> (31). Не важно, на каком этапе
встретиться с этой традицией, ибо <при психоанализе мы и
научаемся заменять связь по времени связью по существу>
(156, с. 162). Важно решиться на поиск истины, в которой
черпают свои силы наши иллюзии.
Конечно, нам приходится смириться с тем, что <Фрейд нам
не все сказал> (Юнг). Однако стоит задуматься, отчего сегодня
мы оказываемся более восприимчивы к разнообразным поправ-
"76
кам и улучшениям психоанализа, чем к. нему самому? Почему
мы так легко отказываемся от стремления к истине- к угоду
<ценностным ориентациям>, от личностного ради грансперсо-
нального, от разума и слова в пользу <несказанного>, от сомне-
ний врача и ученого для наставлений вождя и учи геля? Что
остается от психоанализа после всех этих поправок.? II что
останется от нас, с нашим-то иммунодефицитом к болыиям
словам, столь чреватым злоупотреблениями?
Задавшись этими вопросами, возможно, мы поймем, что боль-
ше, чем корректные ревизионисты, был прав Э. Берн, цитиро-
вавший слова о несомненной правоте Фрейда и о том, 41-0 тог
<знал ответы>. Ибо это не ортодоксия и не слепая вера, а призыв
лишний раз задуматься над сказанным. Ведь <есть вещи, кото-
рые нужно повторять не раз и которые сколько ни выскажи,
все будет мало> (153, с. 226). А потому - вперед к Фрейду!
Может быть, на путях его учения каждый из нас сможет
встретить и самого себя. А что до авторитета Фрейда, то он
предупреждает нас только об одном: <Момент сомнения бы..
мною подчеркнут уже во Введении, я как бы вынес его :а
скобки и не обязательно должен после этого повторяться не
каждом шагу внутри скобок> (153, с. 158).
БИБЛИОГРАФИЯ
1. Абаев Н.В. Чань-буддзм и культурно-психологические традиции
в средневековом Китае.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107