Я
устояла в обществе вампиров, оборотней, людей-слуг и поджигателей, но пар
а высоких каблуков Ц и я села на задницу. Тщеславие, имя тебе Ц женщина. Х
отя тот, кто это написал, никогда не видал обложек глянцевых журналов.
Тигровый парусник величиной почти с мою ладонь запорхал у меня перед гла
зами. Он был бледно-желтый с резкими коричневыми полосами на крыльях. Пол
етав над Вивиан, он сел на мою руку. Бабочки иногда слизывают пот с кожи, по
глощая соль, но обычно для этого надо сидеть тихо. Стоит пошевелиться Ц и
они улетают. Но это насекомое было настроено решительно. Хоботок этой ба
бочки немногим толще обычной булавки, длинная изогнутая трубка, но ощуща
ется как щекочущая ниточка.
Третий, быть может, раз в жизни у меня на коже паслась бабочка. Я не пыталас
ь ее прогнать Ц она была прохладной. Она медленно шевелила крылышками, с
лизывая соль, и крошечными ножками переступала по моей руке.
Черри вышла из дому и вытаращила глаза, увидев меня.
Ц Ты ранена?
Я покачала головой, осторожно, чтобы не спугнуть бабочку.
Ц Просто нет опоры, чтобы встать.
Черри присела возле нас с Вивиан, и бабочка порхнула прочь. Черри посмотр
ела ей вслед.
Ц Никогда не видела, чтобы бабочки так делали.
Ц Она слизывала соль с моей кожи. Бабочки и на собачьем дерьме, и на гнилы
х фруктах тоже пасутся.
Черри состроила гримасу:
Ц Спасибо за разоблачение идиллии.
Она встала на колено, взяла Вивиан из моих рук и поднялась. Вивиан застона
ла, когда Черри покачнулась, ища равновесие. Подъем тяжестей Ц это не тол
ько сила, это еще и балансировка, а бесчувственное тело Ц не лучший балан
сир.
Ц Руку тебе дать?
Я покачала головой и встала на колени.
Черри поверила мне и пошла к дому. Она оказалась умнее, чем я сперва подума
ла. Конечно, если бы я провела целую ночь на нежном попечении Падмы, я бы то
же могла не произвести хорошего впечатления с первого взгляда.
Я пыталась распрямить примятые цветы, когда бабочка вернулась. Она запор
хала у моего лица, и я ощутила щекотание силы. Было бы сейчас темно, я бы ска
зала «вампир», но был яркий день.
Поднявшись, я вытащила из кармана пальто браунинг. Яркое полосатое насек
омое плескало возле моего лица тонкими, как бумага, крылышками. То, что сек
унду назад было забавным, стало зловещим. Впервые в жизни я отогнала бабо
чку, будто это была какая-то мерзость. Может, и была на самом деле.
Я не хочу сказать, что эта бабочка была вампиром в буквальном смысле. Вамп
иры не умеют перекидываться Ц насколько мне известно. Да, но и появлятьс
я при дневном свете они тоже не умеют. А эти, из совета Ц знаю ли я, на что он
и на самом деле способны?
Бабочка полетела к лесу на дальнем конце дорожки. Вернулась и стала лета
ть туда и обратно, будто ждала меня. Я встряхнула головой. Чувствовала я се
бя по-дурацки, держа пистолет в присутствии одной только бабочки. Но там ж
е и еще что-то есть? Я стояла посреди летней жары, солнце припекало голову.
Ничего мне здесь не должно угрожать Ц от вампиров по крайней мере. Если о
ни правила поменяли, это нечестно.
Я готова была бежать в дом и звать на помощь, когда заметила кого-то. Кто-то
высокий, в плаще с капюшоном. И даже в этом плаще я поняла, что это мужчина.
Такой рост, такие широкие плечи Ц я даже поняла, что это Уоррик. Только эт
о не мог быть он. У него и близко не было такой силы, чтобы гулять днем.
Я уставилась на эту высокую фигуру в переливающемся белом плаще. Он стоя
л неподвижно, как мраморный. Даже мистер Оливер, самый старый вампир, кото
рого я в жизни видела, прямого солнечного света избегал. А этот Уоррик тут
стоит, будто призрак, который освоил хождение при свете. Конечно, он сейча
с не шел. Он стоял в покачивающихся тенях деревьев. На открытый солнечный
свет на поляне он не пытался выйти. Может быть, если бы не эта полоска тени,
он бы вспыхнул синим пламенем. Может быть.
Я пошла к нему, напрягая все чувства, но никакой посторонней силы, кроме ис
ходящей от него, не ощутила. Конечно, это могла быть засада, западня, но я та
к не думала. На всякий случай я остановилась на приличном расстоянии. Есл
и замечу какое-то движение, смогу заорать, позвать на помощь и помчаться к
дому. Даже пару выстрелов успею сделать.
Уоррик стоял, склонив голову так низко, что лицо его было полностью скрыт
о капюшоном. Он был неподвижен, будто бы и не знал, что я здесь. Только ветер
ок еле шевелил складки белого плаща. Рыцарь был похож на статую, закрытую
чехлом.
Чем дольше он так стоял, тем более жутким мне это казалось. Я не выдержала
первой.
Ц Чего ты хочешь, Уоррик?
По закрытой плащом фигуре прошла дрожь, и Уоррик медленно поднял голову.
По мужественному, сильному лицу распространилось гниение. Кожа была чер
но-зеленой, будто этот тонкий слой тканей выдерживался в столетиях смер
ти. Даже синие глаза потускнели, как бельма, как у рыбы, которая так давно у
снула, что уже не годится для еды.
У меня отвисла челюсть. Можно было бы подумать, что я уже ничему не поражус
ь после того, что Иветта с ним сделала, но это оказалось не так. Есть зрелищ
а, к которым привыкнуть трудно.
Ц Это Иветта тебя наказывает?
Ц Нет, нет, моя бледная госпожа спит во гробе. Она ничего не знает о том, чт
о я здесь.
Только голос его остался «нормальным» Ц сильным и твердым. Совсем не по
дходящим к тому, что сталось с телом.
Ц Что с тобой происходит, Уоррик?
Ц Когда солнце взошло, я не умер. Я решил, что это знак от Бога. Что Он дает м
не позволение окончить это нечистое существование. Что Он позволил мне п
оследний раз ходить в свете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130